Палые листья лета

– Иерина Санайя, будьте моей женой! – банкир, пошарив во внутреннем кармане сюртука, отыскал там коробочку, вытащил из неё перстень с огромным бриллиантом и, бухнувшись на одно колено, протянул его девушке.

Это точно не сон и не розыгрыш? Папа да и иер дин Пинешту, особенно иер дин Пинешту, совсем не похожи на шутников. И вот как тут нужно поступить? Так, как очень хочется? Оттолкнуть его протянутую руку и, заливаясь слезами, убежать? Тогда на деловой репутации иера дин Тиаграсса и всей его торговле можно поставить большой и жирный крест.

Деловое сообщество этого не простит. Не ей не простит, папе. Санайя, словно чужую, протянула руку, на которую и было торжественно водружено кольцо. Село, словно по заказу делали. Хотя, если в деталях вспомнить весь сегодняшний вечер, так оно и было: Эмильена подвела падчерицу к этому банкиру, и заиграла музыка. Он пригласил её на танец. Очень уж вовремя всё получилось. Так удачно всё разыграли. Если бы это был розыгрыш…

Музыка. Опять играет музыка. Паратен. Танец невесты.

Дин Пинешту протягивает руку.

– Иерина Санайя?

Сколько же снисходительности и покровительства в его голосе. Облагодетельствовал. Но сейчас не время для истерики, все ждут: и папа – хмуро и настороженно, и Эмильена – излишне широко улыбаясь, гости – те тоже изображают улыбки каждый в меру своей искренности и артистичности, и сам жених тоже ждёт, что б на его банк внеплановая проверка свалилась. Музыкальный проигрыш начинается вновь. Санайя опирается на протянутую руку и выходит в центр зала.

Она не посмеет обрушить папину репутацию. В конце концов, помолвка – это только помолвка, её несложно и расторгнуть.

***

Вечером поговорить с отцом не удалось, он постоянно был занят. Как же, дела. Постоянно дела, которые требую своего решения даже на приёме по случаю совершеннолетия и помолвки – что б её! – дочери. Одно хорошо, занимаясь тем же самым, её временный жених тоже не надоедал своим вниманием. Ещё и Риченд исчез. Обиделся? А кто бы на его месте не обиделся. Нужно как можно скорее встретиться и поговорить с ним, признаться, что помолвка и для неё стала полной неожиданностью.

А ведь было, было у неё предчувствие, что что-то пойдёт не так, но кто же мог подумать, что всё пойдёт настолько не так. Да и верить тем предчувствиям… это же не сигнал светофора.

Предчувствия. Санни в них не то, чтобы не верила, скорее, не придавала особого значения, считала чем-то вроде предсказания погоды ревматичной тётушкой Джанни: или сбудется, или нет.