Холст

Холст

Ринат Ашрафзянов

Судьба постоянно вносит свои коррективы в жизнь каждого из нас. Порой последствия ее влияния могут быть весьма трагичны. Кто-то способен принять последствия и осознать их, а кто-то всеми возможными способами игнорирует все случившееся и продолжает жить в своей скорлупе. Как правило, трагедия охватывает не только одного человека, она влияет на всех любящих его людей. И только действия этих людей помогут увидеть все что скрыто от его глаз

Ринат Ашрафзянов

Холст

Книгу посвящаю друзьям, которые были всегда рядом, в то время, когда я слепо шел в тени большекрылого орла, готовившегося сделать бросок своими заостренными трезубцами.

Всем тем, которые держали свою дверь открытой, когда я стоял гнилым деревом в золотистом океане.

Рустаму З., Алексею Ж., Марии Г., Хачиму, Евгении Г., Вадиму К., Галине М., Евгению Я., Елене С., Мансуру А., Лене С., Линару С., Тимуру З., Рустаму В., Марии Ю., Рафкату Х., Надежде Б., Екатерине Б.

, Илье Ф., Александру Ф.

Спасибо друзья!

Пролог и он же эпилог[1 - Уважаемый читатель! Если вы прочтете пролог, то во время прочтения книги у вас начнёт вырисовывать единая картина. А есливы наберетесь терпения, и прочитаете эпилог, то вы сможете сравнить свою картину с этой, которая метафорически изображена здесь.]

Словно золотистый океан покрывал поле с начала дороги до края горизонта. Взошедшая рожь, разбухшая колосьями, полными семян, щекотала своими усиками небо, добавляя в него золотого богатства.

Кажется, оно вобрало в себя больше ржаного цвета. Позволим себе такую шалость. Итак, что же было дальше?

Орел, летая над золотым океаном, завидев жертву, наслаждающуюся жизнью во ржи, которая расцветала над ней, упал камнем вниз, схватил ее своим крепким клювом и продолжил парить по поверхности, словно скат в море. Он задевал своим жирным орлиным брюхом и невероятно длинными крыльями колосья, колыхал их, создавал бурлящие золотистые волны.

Так легко, как ни в чем небывало! Да, он был, представьте его. Без него бы и безвозвратности не было, к сожалению.

Наверное, стоило бы изобразить занудного агронома, и то, как он, любитель кляуз, уже пишет очередное письмо начальнику колхоза или даже своему начальнику, что пора, пора снимать урожай. Нет. Все же не стоит, случившееся уже не исправить никак! Ни грамма красок на него тратить не будем. Забудем о нем, словно и не было его.