Кира Ленн

Руки тряслись, крепко сжимая блестящий клинок, который казался единственным лучиком света в тёмной потухшей комнате. Она слышала вой и крики так отчётливо, словно они находились прямо перед ней. Крики боли и отчаяния. Крики смерти, которые, до сей поры, Кире никогда не доводилось слышать. Всё горело. Треск огня возвышался над звоном железа, топотом коней, лезвиями мечей, прорезающих плоть. Страх окутал её дрожащее тело, но мысли смешались в голове, и она не могла спокойно ждать. Сердце вырывалось из груди. Время ускользало.

Мысли сами стремились к двери. Невыносимая жара изматывала. Воздух тяжелел под раскатистыми воплями женщин, криками детей и воем мужчин. Кира чувствовала, как вот-вот рухнет на пол, не в состоянии больше сдержаться, но всё же медленно, с трудом поднялась на ноги. Она неуверенно прошла вперёд, так аккуратно, так осторожно, словно опасаясь собственных шагов, и потянулась кончиками пальцев к двери, слегка приоткрыв её. Пекарша вышла из дома и пошла дальше, не отрываясь от деревянной стены. Она выглянула из-за угла дома. Всё горело. Небо заволокло злыми тучами. Ещё живые деревья шумели над крышами. Мёртвые тела лежали посреди выжженной земли. Алланары бродили по Тренне, заваливаясь в каждый дом, и убивали всех, на кого падал их взор. Женщин вытаскивали на улицы, разрывая тонкие платья в клочья, и беспощадно насиловали под их истошные крики. Всё ценное жадно и умело солдаты присваивали себе, пряча куда только можно. За спиной послышался шорох. Она резко обернулась. Дверь противно скрипела, слегка покачиваясь на ветру. Алланарский воин кинул взгляд на пекарский дом на скромной вершине, в тот же момент углядев испуганную девку. На его лице заиграла похотливая ухмылка.

– Девчонка, – смачно прошипел он.

Кира с ужасом взглянула в его глаза, но сжав отцовский клинок, шустро вернулась в дом, захлопнув дверь. Она повернула лезвие на себя и медленно попятилась назад. Пекарша прижимала клинок к своей груди, чувствуя, как лезвие вибрирует под биением сердца.

Остриё медленно начало входить в кожу, но Кира не отрывала больших глаз от двери. Металлические шаги уверенно усиливались, а меч, оглушающим скрежетом, царапал стену её дома. Кира смирилась. Она готова была вогнать клинок себе в сердце и прекратить этот кошмар. Ладонь всё сильнее сдавливала рукоять. Девушка глубоко вздохнула. Казалось, лезвие уже вонзилось в сердце, но чёрная рука, вдруг возникшая из-за стены, остановила её в тот же момент.