Чернильное пятно

Живёт и даёт жить другим…

Изрядно захмелевшей Аглае эти слова почему-то тогда показались очень глубокими и мудрыми, она ещё раз внимательно вгляделась в нового свата, который громко ржал, отпускал сальные и глупые шутки, хватал за выпуклые места гостей женского пола, особенно ему приглянулась вертлявая тощая подруга невесты Ленка, хотя там и хватать-то было почти не за что, тискал за плечи малопьющего и от того раскисшего отца Лиды, а, выходя на улицу, чтобы покурить, сморкался там через палец прямо на дорогу… И Аглая, выпив ещё пару фужеров шампанского, окончательно поняла, что да! Этот вот мужик от сохи и от плуга!.

. Он свободен от шор и стереотипов, он чист и натурален, как земля русская!.. что она незамедлительно и попыталась донести до нового свата, и чего он, конечно же, не понял от первого до последнего слова, а под конец бессвязной Аглаиной тирады махнул на нее рукой. послал на х… и сказал:-а пошли-ка, дорогая, лучше бахнем! И Аглая, ничуть не обидевшись на то, что её только что послали, залихватски крикнула: а пошли!. .

Всё это вдруг всплыло сейчас в памяти Лидии Сергеевны, присевшей на своей красивой кухне выпить чашечку утреннего кофе, и вызвало у неё светлую, немного грустную улыбку, ведь вскоре после свадьбы Аркадий уехал доучиваться сюда, в Озерск, куда и забрал молодую жену. А их родители остались в том заштатном городишке, куда молодые время от времени наведывались.

…Конечно, настоящей дружбы между сватами так и не сложилось, после свадьбы, когда все протрезвели, они смущённо прятали друг от друга взгляды при семейных встречах, кроме отца Аркадия, которому такие тонкости общения и восприятия были незнакомы, и потому он попросту не заморачивался на всех этих «падеде», как он называл попытки соблюдения этикета.

Елизавета Петровна после «задушевного» разговора с Аглаей Борисовной стала держаться с той суше и строже, что, в конце концов, стало Аглаю злить, ибо она тоже была «не пальцем делана», но была проще и человечнее в общении.

–Что она о себе возомнила?!-чуть ли не каждое застолье двух семейных кланов заканчивалось тем, что, с облегчением распрощавшись со сватами, Аглая нервно мерила шагами свою гостиную, а её супруг, Сергей Васильевич, сидя в домашнем своём, родном. уютном кресле, виновато выглядывал из-за развернутой газеты, не пытаясь, впрочем, ответить на чисто риторические гневные вопросы жены. А та продолжала свою тираду:– тоже мне.