Замыкая круг

Нашел он тебя на улице, сильно промерз-таки ты. Эдуард-то Петрович сказал, чтобы тебя положили отдельно ото всех и, как очнешься, чтобы дали ему знать.

«Эдуард Петрович»? «Берзин»? Какой такой «ТОВАРИЩ Берзин» в первой четверти двадцать первого века, пусть и в Магадане?..

Санитарка, тяжело присев на заскрипевшую кровать, возобновила поток информации:

– А Михал Степаныч говорит, что ты – важная птица. Как бредил в жару, так все говорил ты словами непонятными. Вроде, иной раз – на нашем, а иной раз – какие-то слова заумные.

Ты, мил-человек, анжинер, что ли? С Москвы?

– Инженер… – только и смог я выдавить из себя в ответ. – А что, мать, какое сегодня число?

– Да вот уже часа два как 28-е…

– А месяц, год?

– Так, ноябрь 1937 года, как и было все… – удивилась санитарка. – Ты ж всего девять дней без памяти пролежал!

Голова моя готова была взорваться от панического крика: «Это сон, сон, СО-О-ОН!!!». Шокировать тетку я не стал и потихоньку прикусил кончик языка. Стало больно, но ни убогая больница, ни тетка никуда не исчезли.

Санитарка, поднимаясь и уходя, добавила:

– Утку-то тоже хочешь?

– Хочу.

4

Так. Ладно. Вспоминаем дальше. Посадка в Магадане была штатной, а вот добраться до гостинцы оказалось делом нетривиальным: город лежал под толстым слоем снега, который остался от циклона. Таксист немало побуксовал и поматерился, пока мы добрались до хостела «Старатель», где я забронировал себе номер. Номер оказался неплох для своей цены. Следующим утром я нанес визит к директрисе, озабоченной премиями.

Получил «добро» на работу. А также – очередной «пинок» для скорости. Хотя, даже и без «пинков» я решил ускорить работу. С Охотского моря, следом за первым, шел новый циклон, а работать во время метели невозможно. Впрочем… необходимость – лучший мотиватор. Так что я почти уложился, в отведенное мне природой время, оставив напоследок расположенный в том же квартале, где и хостел, Детско-юношеский центр чтения.

Не даром меня пугали циклоном.

Высунув нос из двери, я ничего не увидел, кроме крутящегося от ветра снега. За пол-дня уже намело заметные сугробы и выпроводившая меня вахтерша, судя по ее взгляду, даже пожалела меня, впрочем, видимо, из скромности, словами свой взгляд она не подтвердила.

Успокаивая себя тем, что идти совсем недалеко, я заметил на снежинках отсвет светофора на перекрестке улиц Гагарина и Лукса и, оставив его за спиной, начал преодолевать сопротивление снега и ветра.