Простите меня, москвичи

– А так ты за ушами пришла? – зло прошипел я, отбрасывая винтовку в сторону и берясь за рукоятку ножа. – Тебе мало шестерых трупов, хочешь еще и уши унести?

– Не убивала, я никого, это отец мужа ходил сюда. Мы, с подругой, в Грузии подготовку проходили, в лагере для наемников. Стрелять учились там, мины ставить. Вчера только вернулись. И сразу же на задание!

– Так у тебя подруга здесь? – я внимательно посмотрел на дорогу, затем на скалы вокруг. – Так это она у тебя корректировщиком подрабатывает?

– Подруга сбежала еще на границе.

А я куда от ребенка сбегу?

Голос у нее был приятный. Говорила она на нормальном русском языке, почти без акцента. Светлеющее небо четко подтверждало догадку о юном возрасте снайпера – неудачницы. Как изображение на негативе в ванночке с фотореактивами, передо мной проявлялись черты симпатичной молодой брюнетки не более двадцати трех лет от роду.

Однако все эти нежные факты меня уже не волновали. Я решил, что она все врет. А врать нехорошо! Когда меня пытаются надуть, я становлюсь опасным до такой степени, что начинаю побаиваться сам себя.

Настолько это возмущает. Все-таки я не первый день живу на свете, не мальчик уже давно. Наивность и глупая неосмотрительность осталась далеко за порогом гражданской жизни, а может, я похоронил ее на развалинах какого-нибудь аула, еще в первую мою поездку в этот край.

– На колени, сука! – по змеиному прошипел я еще крепче сжимая рукоятку торчащего за поясом ножа. – Это ты кому все рассказываешь? Это ты мне все рассказываешь? Да я уже два года здесь воюю, изучил вас, обманщиков, вдоль и поперек.

Вы все тут не при делах. Как же! Иди, бабушке расскажи свою сказку на ночь. Она поверит. Но не я, блядь… Быстро говори всю правду, пока я тебя не замочил!

– Давай, давай подонок – режь меня, стреляй! – закричала она, разрывая пуговицы камуфляжной куртки на своей груди. – Убей меня! Вбей меня в землю, изнасилуй, порви, сожги! Как вы, собаки, любите это делать! Только я сегодня первый раз стреляла по человеку.

И все потому, что у меня дочку отобрали. А у вас, у тебя, если бы отняли ребенка, что бы ты стал делать?

«Э, так у нее тоже с нервами не в порядке», – подумал я от неожиданности потеряв дар речи и свой пыл. Кроме того, мне стало немного стыдно. А почему не знаю. Смущенный я присел на первый попавшийся камень. – Но, похоже, она не врет. И из-за этой сумасшедшей сучки я потерял свой лучший пистолет?

– Встань, – скорее попросил, чем приказал я.