Следующий день

Меж памятников, и как бы на заднем плане, дорога пестрела усаженными деревьями, кустарниками и цветами. Непосредственно вилла находилась в низине, и подъезд к ней хитроумно прятался в тени вековых рощ, скрывая путников от палящего зноя и духоты. Подъезжая ближе, воздух наполнялся бодрящей свежестью и гомоном птиц, перепрыгивающих с одной ветки на другую, чтобы лучше рассмотреть уставших странников. Путники, хотя и тащились еле живыми от усталости, попав в этакий оазис, открывали рты от удивления и восторга.

И действительно, подобное не каждый день встретишь, и не везде увидишь. Гуляя по подобным аллеям, утопающих в зелени и гомоне птиц, пропитанной ароматами разнообразных кустов и фруктов, невольно ощущаешь себя императором, не меньше.

Когда последние носилки поставили против ворот, ведущих во двор, то яблоку оказалось упасть негде. Создавалось впечатление, что все жители Остии высыпались на улицу, встречать именитых гостей. На самом же деле нет, всеми жителями оказалась только прислуга.

Обилие народа смотрелось таким плотным, что в этой немой суматохе, люди могли попросту передавить друг друга. Однако по-другому, встречать новых хозяев, было не принято. Выстроившись амфитеатром против входа, рабы безмолвно приветствовали нового господина. Впереди, как будто бы на показ, выставлялись рабы посильнее, покрасивее и понаряднее остальных. То считалось стандартной процедурой, хотя необходимости в ней не было, ведь хозяйство не передавалось от прошлого владельца к будущему, а можно сказать, наследовалось. На задворках приветствующих находились те, на которых без слез не взглянешь, но именно поэтому они и стояли на задах, чтобы рассмотреть их с фронта не было никакой возможности. Надо отметить, что люд встречающих оказался самым разнообразным и разношерстным: огромные белесые галлы, скорее всего племени гельветов, стояли рядом с широкоплечими фракийцами, грязные волосы которых собирались копнами на макушках. Их проряжали, будто комья талого снега, седые мудрецы афинийцы и фиванцы. Но больше всего, несомненно, было негров, привезенных с самых разных сторон Африки. Тут стояли черные как земля нубийцы, славящиеся силою и покладистым характером, стояли эфиопы, за которыми справедливо закрепилось звание умелых земледельцев, стояли и еще какие-то народности, определение которых, не представлялось возможным. Одеты трудяги были, как и подобает рабам, во что попало. Однако, это не отменяло принципа расположения.