Ярость огня

К этому моменту мне уже не привыкать к унижениям, которым меня подвергал Иксион.

Как, например, направляться в стеклянный зал в качестве любовника-простолюдина Джулии, смердящего рыбой.

И Дело, словно прочитав мои мысли, начал копаться в своем ранце.

– Я принес чистую рубашку.

Практически вся одежда Дело – голубого цвета, цвета его рода, но эта рубашка была простой, белой, как раз подходящей для простолюдина. Но даже она была лучше, чем все, что у меня когда-либо имелось, и которую я, скорее всего, безбожно испачкаю.

Я натянул ее через голову и заметил, что Дело наблюдает за мной. Но, увидев мой взгляд, тут же потупил глаза в землю. Аромат, оставшийся на его рубашке, ударил мне в нос.

Я поднимался следом за Дело по наружной винтовой лестнице, высеченной в неприступной скале и выходящей на Северное море, – она соединяла логово драконов, где я работаю, с Крепостью на вершине горы. Оба строения были построены еще во времена первого нашествия аврелианцев, когда они вторглись в Норчию со своими драконами, поработили мой народ и переименовали наш остров в Новый Питос.

Чистокровные драконы вскоре после этого зачахли от холода, но повелители прижились.

И сейчас, впервые за несколько поколений, у них снова появились драконы. Двадцать пять, если быть точным, драконов, вылупившихся из яиц, что были привезены с собой изгнанниками из Каллиполиса десять лет назад.

Драконы для мести.

Драконы для выживших сыновей изгнанников.

Драконы для сыновей повелителей, на чье радушие они полагались. Титулы для их детей в великом Каллиполисе будущего.

Но сыновей катастрофически не хватало. Изгнанные Триархи были вынуждены предоставить вылупившихся детенышей драконов остальным людям. Драконорожденным женщинам вроде Джулии. Полукровкам, просочившимся с островов-вассалов Каллиполиса, когда-то презираемым за незаконнорожденность, а теперь таким необходимым.

Драконы по-прежнему оставались невостребованными.

И потому, пока флот был не до конца укомплектован, драконорожденные прибегли к шагу, в эффективность которого мало кто верил.

Они подарили оставшихся драконов сыновьям и дочерям своих норчийских крепостных.

И драконы сделали Выбор.

Нас называют наездниками смирения.

* * *

Мы с Дело вошли в стеклянный зал, и за то краткое мгновение, которое требуется, чтобы сделать вдох, я осмотрел помещение.