Красная лисица

Он подавлял и завораживал своим обликом – высоким, типичным для вервольфа, ростом, копной темных волос, огромными руками.

Я представила, как они касаются меня, и снова напомнила себе, что я не одета. Впрочем, одежды в комнате по-прежнему не было, а переживать и чем то скрывать свои формы в этой ситуации было бы нелепо. Посему я решила оставить этот факт без внимания. Казалось, аналогично поступил и оборотень. Он стоял передо мной и беседовал, как будто я была в полном придворном облачении.

Широкая, слишком коренастая, его фигура компенсировалась изяществом костюма.

Но, ни великолепная черная с серебром куртка, ни брюки английского сукна, ни ботфорты оленьей кожи не смягчали общего впечатления. Не могли смягчить тяжелого, изучающего, разбирающего тебя на части, взгляда его черных волчьих глаз. От него как будто веяло холодом, мхом, запахом леса, а еще тем самым сандалом, манящим запахом, который отпечатался на моём подсознании.

– Вы и есть этот господин? – почему-то спросила я. Вот и всё. Ни возмущения понятием «рабыня» в наш просвещенный век, ни «какого, собственно, чёрта я здесь делаю».

Только вопрос.

Но вервольф рассмеялся, хрипло и невесело.

– Да уж, мисс, ты умеешь смотреть в суть вещей. Скажем так. Я твой хозяин. Мои люди забрали тебя для меня, и теперь ты моя собственность. Это все, что тебе пока надо знать. И я не разбойник с большой дороги – у них нет чести – но официальные власти я не уважаю. И, может, иногда мои доходы…хм…не совсем легальны, – зачем-то добавил он, хотя я не спрашивала, – но, сдаётся, ты гораздо ценнее серебряных соверенов и фамильных безделушек.

Посмотрим.

– Что? – я была озадачена, – как это?

Собственность… Какая глупость. Мы что правда в Средних веках? Я хотела было возразить, но тут услышала удар хлыста во дворе, и благоразумие взяло верх, я промолчала.

– Правила жизни в моём замке тебе объяснят. А завтра для начала ты будешь прислуживать мне и моим гостям за ужином.

Я возразила-таки, что я не умею и не хочу этого делать – я не лакей и не прислуга.

На что он снова рассмеялся и сказал, что в таком случае сделает так, что и умения от меня не понадобятся. По-хозяйски оценивающе прошёлся рукой по моим плечам, спине и бёдрам, как по полировке своей мебели красного дерева и, не сказав больше ни слова, оставил меня ошарашено смотреть ему в след.

Шокированная, я опустилась на кровать. Звуки хлыста и женские крики больше не звучали со двора, однако смятение моё не уменьшалось.