Дирижер

Футбольный матч заканчивался, ограждения были сняты, и Санат подошел вплотную к спортивной арене. Скоро оттуда хлынут болельщики, они помогут ему отомстить убийце.

Он расположился у подножия ступеней. Оставалось несколько минут, чтобы перевести дух. Теперь ему требовался не слух, а особый зловещий голос. Тот самый сверхнизкий неслышимый шум, который вселяет в толпу страх и панику.

Санат достал из наплечной сумки небольшой термос с концентрированным настоем из ягод шиповника. Еще в детстве мама приучила его к этому напитку.

Она говорила, что дедушка-шаман всегда принимал отвар шиповника перед ритуалом камлания. Горячий напиток придавал силу голосу и поддерживал психически-эмоциональное состояние в фазе возбуждения.

Санат маленькими глотками опустошил термос. Горло прогрелось, грудь распирало от прилива энергии.

Игра еще продолжалась, а болельщики стали покидать стадион. Людские ручейки с широкой трибуны стекались к одной каменной лестнице, окаймленной высокими железными перилами.

Перед игрой растоптанный снег растаял, но к ночи мороз усилился, и ступени частично заледенели.

Санат услышал, как убийца направился к выходу с арены, и начал действовать. Он набрал в легкие воздух, расправил плечи, запрокинул голову и тихо зашипел. Поначалу можно было различить его слова:

– Шагайте, шагайте быстрее, шире шаг, шагайте…

Постепенно низкий голос перешел в одно непрерывное «шааа», а потом и вовсе стал не слышен. Грудь Саната вздымалась, его рот открывался, а натужное выражение лица подтверждало, что парень неистово, но беззвучно кричит.

Его усилия удесятерились, когда на каменной лестнице появился враг. К этому моменту толпа уже ощущала нарастающую тревогу. На лицах болельщиков появился испуг, их подгонял безотчетный страх. Люди спешили покинуть опасное место.

Санат с детства постиг истину: музыка, шумы и звуки влияют не только на настроение и эмоции, но на сердцебиение, дыхание, ритмы тела. Музыка может привести в состояние восторга, а может повергнуть в уныние, вселить тревогу.

Самые низкие шумы порождают страх. И Санат продолжал источать неслышимые волны панического ужаса.

Внешне он выглядел худым слабаком, но невидимая сила его голоса подгоняла страхом огромную толпу. В Сочи музыканты из ресторана скорее в шутку, чем в серьез назвали его Дирижером. Санат не возражал. Именно дирижер определяет темпы, замедления и ускорения в музыке, задает нерв произведения и решает, где будет кульминация.