Нулевой день

А засыпалась я вот как: у одного мужика был попугай. Сделав свое дело, я смылась. А когда следаки приехали к нему на квартиру, то они заметили эту пернатую скотину, просветили ее память и увидели там меня. Вот такие пир…

Василиса осеклась. Рядом с ней на четвереньках медленно ковыляло худое существо, похожее на классического гуманоида. И здесь Васю внезапно осенило.

– Голый! Голы-ы-ый, подь сюды, – позвала грабительница.

– Чё те? – Существо искоса зыркнуло на нее маленькими, точно булавочные головки, глазками.

– Тут есть для тебя ништячок. – Василиса растянула мясистые губы в зловещей улыбке.

«Голый» прыгнул к ней. От него исходило едкое зловоние аммиака, серая кожа блестела скользкой слизью, а с лысой шишковатой головы свисали редкие седые пряди.

«У меня начались глюки. Я вижу Горлума», – подумал Кайнов, пылая болезненным жаром.

– Ну, и где твой ништячок? – нетерпеливо кивнул головой Голый.

– А вот он. – Василиса показала узловатой рукой на Даниила.

– Чё, я могу его сожрать всего? – удивленно вытащился на нее негуманный «гуманоид».

– Да какая мне разница! – раздраженно выпалила она и скомандовала: – Фас!

Гнилые зубы людоеда вгрызлись в ухо Кайнова. Боль ледяным шлемом окутала голову. Горячие струйки крови потекли по шее и щеке.

«Погоди, доберусь до тебя, и тогда «Пятьдесят оттенков серого» тебе покажутся букварем!» – клокоча кипящей яростью, подумал Даниил.

Голый уже хотел перейти к нежному горлу, но чья-то нога отшвырнула людоеда.

– Вань, сколько раз можно повторять: нельзя есть людей.

Это вообще за гранью добра и зла! – громыхнул кто-то слева раскатистым басом.

– А я чё? Я ничё, – пробормотал Голый, убегая.

Над Кайновым склонился огромный мужчина лет сорока, похожий на сатира. Сходство с этим мифическим существом ему придавали мощные ноги с вывороченными вовнутрь коленями.

– Васька, я просил тебя: ухаживать за ним. А ты что?.. Не могла отогнать эту заблудшую душу! – строго выпалил Дьякон.

– Не, ты такой смешной! Зная мое отношение к вам всем, назначить меня сиделкой к мужику!.

. Просто какая-то запредельная логика, – раздраженно всплеснула руками Василиса и засеменила короткими ногами к бочке, в которой трепетал рыжий огонь.

– Эх, бедолага, я ничем не могу тебе помочь. Разве молитвой за спасение твоей несчастной души и вот этим.

Дьякон достал из кармана шприц-ручку замызганной робы и хотел вколоть анастетик Кайнову. Но тут знакомый до боли кулак, твёрдый, точно железо, сшиб его с ног.