Грозное дело

А те подошли и остановились с той стороны. Трофим свободной рукой неслышно откинул задвижку и резко рванул дверь на себя. Оттуда полыхнуло светом. Это те пришли с огнём. Те – это Мартын, княжий дворский, он без ничего стоял, а с ним Степан и Илья, вот эти и были с огнём.

– Вам чего? – строго спросил Трофим.

– А ты чего? – злобно сказал Мартын. – Так и стоял здесь всю ночь?

– Так и стоял. Вас дожидался.

– Нож убери хотя бы!

Трофим убрал нож. Мартын уже не так злобно продолжил:

– Князь тебя спрашивал.

Пойдём.

Они пошли. Трофим шёл и думал, что раньше он бы весь извёлся, гадал бы, что к чему, а теперь ему что? Теперь всё едино. Заматерел. Они поднялись по лестнице, подошли к княжьим сеням, сторожа расступились, Трофим сам открыл дверь и вошёл.

Это была ответная палата. Много здесь кто ответ держали! Ох, место бойкое! Бывало, как возьмёшь кого…

Но дальше Трофим думать не стал, а остановился и снял шапку. Напротив него, на мягкой лавке, покрытой коврами, сидел сам князь Михайло Борисович Лобанов-Ростовский.

И хоть там свету тоже почти не было, Трофим сразу понял, что князь смотрит очень строго. А князь умел строго смотреть! И ещё как! Бывало, как глянет, так не только Трофима, но и родовитого боярина каких хочешь кровей сразу за бороду – и тащат к князю в Разбойный приказ, третий подъезд налево, а дальше прямо, потом направо, на второй этаж – и там князь усмехнётся, обернётся и велит: Трофимка…

Да, крут был старый князь Михайло, умел силу показать! Но сейчас он был будто сам не свой.

Поднять людей в такую рань и самому не спать – всё это неспроста и у князя не в обычае. Тут только если что от Самого, из Слободы пришло, думал, глядя на князя, Трофим. А потом подумал: ну и ладно.

Князь как будто бы это услышал – сразу же заулыбался и сказал:

– Чего так побелел? Грех за собой прочуял?

– Нет пока что, – ответил Трофим.

– А чего я тебя вдруг посреди ночи выдернул?

– Значит, беда какая-то случилась. И без меня никак.

– Ох, дерзок ты, Трофим! – строго сказал князь.

 – На виску бы тебя. Да повыспрашивать.

– Воля твоя, боярин, – так же строго ответил Трофим.

– Это я так, – сказал князь, усмехаясь. – А ты сразу зубы скалишь. Сколько в тебе зла, Трофим! Вот потому и живёшь бобылём. Никто за тебя идти не хочет. Один только срам разводишь. Тьфу на тебя!

Тут он и вправду сплюнул. Трофим молчал. Князь Михайло был прав, Трофим это знал и помалкивал. Грех – это Гапка, думал Трофим, в блуде они живут, невенчанно.