Чужие души

Она тогда пыталась угадать, кто же мог ей написать. Все службы обычно ставят штамп, а здесь даже обратного адреса не было. Мать никогда не писала ей никаких писем – звонила. Подруги тоже обходились звонками. Она достала перочинный нож и готова была открыть конверт, как в дверь позвонил Стрельников. Он приехал раньше времени, да еще не один, а с родителями, и ей стало совсем не до письма. Она и не помнила, сама убрала письмо в тумбу или это сделал Стрельников, но о письме она с тех пор не вспоминала.

Саша аккуратно оторвала край конверта и достала письмо.

«Здравствуй, Саша! Пишет тебе твой отец. Прошу тебя: дочитай письмо до конца. Последний раз мы виделись, когда тебе было пять лет. Я был проездом в Москве и заезжал к тебе».

Саша медленно прочитала несколько раз письмо, пока окончательно не поняла, что ее отец, пусть даже биологический, живущий в другой стране, может умереть. Странным было и другое – слово «отец» непривычно каталось на языке. Саша прикрыла глаза, пытаясь представить образ этого «отца».

Она не помнила ни его лица, ни голоса. Она никогда его не узнает не только в толпе, но даже встретившись лицом к лицу.

Все эти сомнения она и высказала за ужином Стрельникову и умоляюще смотрела на мужа в надежде, что тот начнет отговаривать ее от поездки в Киев. Ей так хотелось, чтобы он наконец-то оторвался от тарелки с греческим салатом и твердо сказал, что все это глупость. Еще неизвестно, кто написал письмо и почему на все звонки оператор упорно отвечает «номер временно не обслуживается».

Конечно, он еще мог бы сказать, что ему будет плохо без нее, что он будет скучать по ней, что не хочет расставаться или что-то другое, но в том же духе.

– Я поеду с тобой, – безапелляционно заявил Стрельников. – Как только заведующий подпишет тебе отпуск за свой счет, сразу и поедем. А может, вообще давай поедем на выходные. А в понедельник утром вернемся. Тогда и отпуска не надо брать. А можно вообще самолетом.

– Ты и самолет? Нет, мне не нужны такие жертвы.

Саша улыбнулась впервые за весь вечер, вспомнив, как они летели после свадьбы в гости к родителям в Севастополь. Стрельников побледнел еще до того, как подали трап. В самолете сидел напряженно и только пил воду. Она старалась с ним говорить на отвлеченные темы и, только когда Стрельников начал невпопад отвечать на вопросы, сунула ему в руки прихваченную в дорогу книгу.

– Паш, ты только не сердись, но я должна поехать одна.