Солнечный удар

Солнечный удар

Сергей Юрьевич Саканский

Друг мой сыщик #7

На диком пляже под Аю-Дагом найден труп девушки. Преступление выглядит как изнасилование и убийство, но многие странные факты наводят журналиста Жарова на мысль, что это – кара некой тайной секты, совершенная над одним из ее адептов. В тот же самый день неподалеку от города убита еще одна женщина. Следователь Пилипенко озадачен тем, что на второй жертве надето платье, каким-то образом взятое из гардероба первой. И уж совершенно никак нельзя объяснить, почему орудием убийства является яд, который используется только мировыми спецслужбами и террористическими группировками.

Сергей Саканский

Солнечный удар

Классический детектив

На обложке: памятник Шерлоку Холмсу в Лондоне работы Джона Даблдея. Жанровая картинка: Медведь-гора со стороны Гурзуфа.

Жаров ехал в патрульной машине с лейтенантом Клюевым, когда по рации передали ориентировку: на диком пляже под Медведем обнаружен труп женщины. От скучных, чисто технических подробностей сообщения Жаров испытал короткий приступ тошноты.

– Еще одна, – процедил сквозь зубы Клюев и круто вывернул руль. – Не завелся ли у нас опять какой-нибудь маньяк?

Жаров уже слышал о другой женщине, найденной сегодня утром за автобусной остановкой в Мисхоре.

– Это вряд ли, – сказал он, вытирая пот со лба. – Первая просто убита, похоже на ограбление. А тут – изнасилование, и довольно жестокое. Не думаю, что оба преступления связаны. Хотя…

– Что – хотя?

– Если бы мы с тобой были не обыкновенные ялтинские ребята, а герои какого-нибудь боевика, то в конце концов оба этих убийства оказались бы причудливым образом соединены.

– Почему? – спросил Клюев.

– Разве не понятно? Ты ж актером хотел быть, в любительском театре играл, читал достаточно… Не стал бы автор, будь тут не жизнь, а книга, упоминать какое-то событие, которое не имеет отношения к сюжету.

Машина проскочила гурзуфский пятачок и понеслась вдоль Артека. Морская гладь блистала, как расплавленный металл, и струя воздуха из открытого окошка была горячей, словно они неслись по пустыне.

– Пилипенко сейчас на первом трупе, – сообщил Клюев, придерживая наушник телефона. – Будет через час. Сказал – ничего не трогать.

– Это само собой, – Жаров высунул руку из окошка, ловя ладонью ветер.

– Убери, – сказал Клюев, – Еще подумают, что мы поворачиваем.

Жаров убрал руку, но выставил локоть. Поворачивать, честно говоря, было некуда.