Право безумной ночи

Боль в спине становится совсем невыносимой, голова трещит от непролитых слез, в глаза словно кто-то песка насыпал, и очень пить хочется, но встать тяжко – спина очень болит.

– Ладно же.

Я сползаю с кровати и на четвереньках отправляюсь на кухню. Когда у человека межпозвоночная грыжа, он часто передвигается вот так, а у меня эта самая грыжа и есть, и иногда я тоже ползаю под смешки близнецов. Да, они правы, труд сделал из обезьяны человека, а из меня – четвероногое. Как вышло, что им весело, когда мне больно? Я не знаю. А теперь оно уже и неважно.

Чашка стоит на столе, и до нее нужно дотянуться – но боль в пояснице настолько сильная, что подняться я не могу, а рука не достает. Вот так если, чуть-чуть…

Кто-то очень умный изобрел неразбивающиеся чашки. Музыка грохочет в висках, чашка на полу, а боль в пояснице пронизывает все тело. И хочется пить. И некуда идти, тупик. Просто некуда идти.

Я склоняюсь на табурет, опираюсь об него грудью – и поднимаю чашку. Только пользы никакой, до крана я не дотянусь, надо встать, а встать я не могу. Там, на полке, лекарства – и до них я дотянуться не могу. А мне нужно быть на ногах, завтра – обязательно. Много дел перед смертью накопилось, вот что.

В дверь звонят неистово и долго – но я не могу открыть. Музыка громыхает в каждом ударе сердца, стены плывут, я словно на карусели – и тошнит так, словно токсикоз начался или мармеладку съела. И звонок в дверь рвет мне мозг в клочья.

– Дэн, открой, что ли, – маман объявила забастовку.

Я слышу Денькины шаги, потом щелкнул замок, слышен голос соседки – она кричит, Денька что-то ей отвечает, но все это словно сквозь вату. А потом меня вырвало, из носа хлынула кровь. Я не знаю, что со мной – возможно, Бог меня услыхал и решил не доводить до греха, забрать как есть.

– Мать, ты что?.. Дэн, брось эту суку и тащи сюда свою задницу!

Матвей пытается меня поднять, но боль в спине становится совсем невыносимой.

– Не надо… Иди к себе, сынок, я сама.

– Мам, ну ты что?

– Иди, идите оба к себе, я…

Близнецы поднимают меня, Денька вытирает лицо мокрым полотенцем.

– Мам, ну ты что это?..

– Надо «неотложку» вызвать, – Матвей испуганно смотрит на меня. – Дэн, будь с ней, я сейчас…

– Не надо. Идите оба к себе, я сама.

– Ага. Ты все сама.

Боль в спине тяжелая и густая, дышать нечем, и мир вокруг отчего-то серый и кружится.

– Едут уже, давай перенесем ее в спальню.

– Мэтт, у нее спина снова болит, как перенесем?

– Неси дачный матрац.