За рекой Гозан

Несмотря на различия в вере, между общинами сохранялись миролюбивые отношения, так что жрецы часто выручали рофэ лекарственным сбором.

Ицхак вынимал пучки один за другим, при этом пристально их разглядывая. Некоторые нюхал.

– Это что? – старый иври передал вязанку крепышу.

Ученики подвинулись ближе и уставились на сухие стебли с бледно-желтыми соцветиями, длинными остроконечными листочками, похожими на листья оливы, и бурыми бобами.

– Ха! – воскликнул угреватый, морща нос, потому что ближе всех придвинул лицо к траве.

 – Тут и думать нечего – александрийский лист.

Остальные закивали головами.

– Ну, Лаван, рассказывай, – прошамкал Ицхак.

– На вкус горький, запах – сами знаете… Дают при сухом кашле.

– Сколько? – спросил старик, хитро прищурившись.

– Лог[10 - Лог – древнееврейская мера сыпучих тел и жидкостей, равная 0,3 литра.], – наугад выпалил парень.

Все, включая Ицхака, засмеялись.

– Если лог, завалишь демона отхожего места, – сквозь смех заявил крепыш.

Кто-то характерно выпустил губами воздух. Лаван обиженно дернулся, пытаясь дать обидчику подзатыльник. – Хватит зубы скалить, – приструнил собравшихся Ицхак.

На занятиях рофэ старался быть строгим, хотя и не всегда получалось. Время неумолимо приближало день, когда его понесут в погребальную пещеру, поэтому он хотел успеть передать опыт ученикам – Священное писание, конечно, учит, но далеко не всему.

Учеников набралось человек шесть-семь: в тевет работы мало, а рофэ еще и похлебкой кормит, так что семьи не возражали – все лучше, чем шляться по улице и драться со сверстниками из персидского квартала.

Ицхак невозмутимо продолжил:

– Если для послабления, можно и александрийский лист. Но ребятишкам лучше давать отвар из костянок жостера, он послаще будет. А ты запомни, – рофэ уткнул скрюченный палец в Лавана, – при кашле пол-лога, не больше, и не все сразу. Что еще дашь при грудной болезни?

Тот замялся. Не дождавшись ответа, Ицхак терпеливо пояснил:

– Отвар из корня желтоцвета.

Можно отвар из дудника, или просто дать корешок пожевать. Пикульник тоже хорош – я показывал, у него корень похож на морду хорька. А на грудь положишь примочку с белой или черной горчицей.

– Что там еще? – спросил он Иешуа и, не дожидаясь ответа, запустил руку в мешок.

Вынул холщовый кулек. Развязав его, довольно улыбнулся.

– Ого! Смола ферулы. Не пожадничали бехдины.