Объект 623

Он покосился по сторонам – справа на камнях рыбачили еще двое, такие же буки и неудачники. С набережной доносился вялый смех. Со стороны поселка спускались по разбитой улочке трое мужчин – до них еще было далеко. Взгляд мужчины переместился на гору Каурус – с места, где он сидел, развалины крепости (фактически горка неинтересных булыжников) почти не просматривались. Мутнеющий солнечный диск закатывался за вершину. Взгляд рыбака сместился ниже – к подножию горы, где на узкой полосе у бухты жалось несколько строений с плоскими крышами и пустыми оконными глазницами – в них никто не жил, и смотрелись они жутковато.

Он покосился влево – со стороны моря показалась лодочка с единственным человеком на борту, он лениво перебирал веслами. Черное море отсюда не просматривалось ни под каким углом – при входе в бухту скалистый берег делал несколько крутых поворотов. Снова взгляд переполз на гору. Напротив места, где он сидел, возвышались бетонные надолбы – остатки некогда внушительного причала. В нижней части горы зияло отверстие – что-то вроде пещеры. Его окружали каменные террасы, ступенчатые бетонные конструкции, изъеденные трещинами и заросшие стелющимся кустарником. Мужчина украдкой усмехнулся – умели «древние» строить, ни за что не догадаешься, что перед тобой ворота в чудо фортификационного искусства…

Солнце спряталось за гору, и подул ветерок. Приметы осени все же ощущались. Рыбак поежился – что-то стало холодать… Как бы невзначай посмотрел через плечо.

Мужики, расположившиеся по соседству, уже сматывали удочки. Потянулась по домам местная юная поросль. Трое мужчин уже спустились с возвышенности, стояли кучкой на дальней стороне причала и давали прикурить друг другу. «Печально здесь, – отметил мужчина, – исконная украинская лень, помноженная на тотальное безденежье. А ведь такую Мекку могли отгрохать для туристов. Чего тут только не было в приснопамятные времена – и дворец графа Николая Апраксина, и дача актрисы Соколовой. А что осталось? Облезлая церковноприходская школа да одноклассное земское училище, заросшее бурьяном. А ведь когда-то Калабановская бухта считалась прибежищем лестригонов – великанов-людоедов из греческой мифологии, отмечались в ней тавры, скифы, римляне, греки, генуэзцы… и что осталось в итоге? Как гунны разрушили, так до сих пор в себя прийти не могут…»

Ожило переговорное устройство в ухе, замаскированное клочками волос.