Гвардии майор

Англия построила им несколько пароходов, и теперь они считали, что могут делать всё что хотят.

Но тут у них вышла промашка. Как сказал в офицерском собрании один из капитанов: «Пускай у нас мало пароходов, зато есть Нахимов!». А сегодня пришла радостная весть. Когда я услышал её, то от счастья чуть не кинулся обнимать первых встречных прохожих.

В честь победы при Синопе сегодня давали бал и банкет. Я, как и все офицеры нашего полка, тоже был приглашён. Весь вечер мы смаковали подробности и восторгались гением Павла Степановича.

Надо было очень верить в себя и свои экипажи, чтобы с шестью кораблями начать бой с турецкой флотилией, состоящей из шестнадцати посудин. За четыре часа боя у турок остался один корабль, который позорно уполз из Синопской бухты на паровом ходу. В общем, турки потеряли здесь всё, в том числе и командующего флотом, который был взят в плен. А за тридцать семь человек погибших с нашей стороны, турки отдали три тысячи жизней. Если как следует вдуматься – страшное соотношение.

Радуясь победе, я наслаждался обществом сослуживцев, которые сегодня были веселы и благожелательны как никогда.

Но тут в мою душу ворвалось странное беспокойство, мне всё время мне казалось, будто на меня кто-то внимательно смотрит. Это ощущение нервировало, заставляя, то и дело, оглядываться. Неожиданно я встретился взглядом с высоким незнакомым мне мужчиной. Выглядел он как античный грек в современной военной форме – истинный эллин.

Действительно, казалось, что ожила одна из статуй Мирона

. Я так увлекся, рассматривая его, что забыл все приличия. Но ещё более я удивился, когда незнакомец уверенно направился в мою сторону.

– Честь имею представиться – Прокофьев Александр Никифорович, – он окинул меня насмешливым взглядом.

– Прошу прощения, господин полковник, – пробормотал я, и ещё больше сконфузился.

– Можете мне представиться, господин подпоручик и считайте себя прощёным, – усмехнулся Александр Никифорович.

– Ермолов Пётр Львович, – я слегка склонил голову.

– Очень приятно молодой человек, – полковник задумчиво посмотрел на меня, – вы давно служите?

– Никак нет…

– Помилуйте, Пётр Львович, – он с укоризной качнул головой, – мы здесь на балу – не на службе. Извольте отложить официоз до встречи в полку. Здесь принято вести приятные разговоры и танцевать.