Щедрое сердце

Дарси чувствовала, как у нее засосало под ложечкой. То, что она нашла незнакомца привлекательным сексуально, поразило и озадачило ее. Ведь она, можно сказать, умерла с тех пор, как обнаружила, что Маркус спит с гламурной моделью – обладательницей огромных грудей. Стрела желания пронзила ее. У Дарси перехватило дыхание. От Кастеллано исходила такая энергия, что она впервые осознала смысл слов «мужская сила» и «женская слабость».

Дарси поймала себя на мысли, что сдерживает дыхание. Она выдохнула и задрожала, однако сумела овладеть собой и подарила ему вежливую дежурную улыбку.

– Мистер Кастеллано? Чем могу вам помочь? Он взглянул на табличку на ее столе и нахмурился:

– Вы Дарси Риверс?

Говорил он с сильным акцентом. Наверное, итальянским, предположила Дарси. Мужчина вел себя очень высокомерно.

– Да, я, – холодно ответила она.

– Я ожидал увидеть кого-нибудь постарше. Джеймс Форбс говорил, что Дарси Риверс – опытный логопед, любящий свою работу. Услышав это, Сальваторе представил седовласую даму в твидовом жакете и в очках.

А сейчас перед ним стояла девушка с личиком в форме сердечка и копной медно-каштановых волос, блестевших, словно шелк, на ярком солнце.

Он окинул взглядом ее женственную фигуру, отметив, что жакет в стиле сороковых годов прошлого века подчеркивает тонкую талию и округлые бедра. Ноги у нее были стройные, и Сальваторе предположил, что она выбрала трехдюймовые каблуки, чтобы казаться выше. Лицо Дарси Риверс было скорее миловидным, чем красивым: рот слишком широк, а глаза слишком велики, что придавало ей сходство с эльфом.

Под жакетом блузка была застегнута на все пуговицы. Интересно, так ли она строга, как выглядит?

Дарси вспыхнула.

– Извините, если разочаровала вас, – с неприкрытой иронией произнесла она.

– Я не разочарован, мисс Риверс.

Голос у него был низкий, с сексуальной хрипотцой, отчего волоски на шее Дарси встали дыбом.

– Я просто удивлен. По-моему, вы слишком молоды, чтобы обладать высокой квалификацией.

Дарси знала, что выглядит лет на пять моложе.

Вероятно, когда ей исполнится пятьдесят, она будет радоваться этому, а пока в университете и на собеседованиях ей приходилось нелегко. И конечно, имя не помогало. Узнав, что она – Харт, люди, как правило, удивлялись, почему Дарси не пошла по стопам родителей. Хорошо хоть, Сальваторе Кастеллано это неизвестно. Однако Дарси испытала раздражение, когда он упомянул ее возраст.

– Мне двадцать восемь, – отрывисто бросила она.