Сердце снежного короля

Только я не успела.

Створки жалобно скрипнули, не позволив двери закрыться. С другой стороны ее уже подпирал мужчина с жестокими, ненормальными глазами.

– Куда же ты торопишься, детка? – прошипел он, прижимая меня лицом к стене и ловко оборачивая вокруг горла удавку.

Я больно ударилась о камень. Воздух вырвался из легких, лишая последней возможности вздохнуть. Кровь прилила к голове от больно передавленных артерий.

– Пожал… – пыталась прохрипеть я, но собачий поводок сжимался все сильнее.

Сумочка выпала из рук, но мужчина не торопился ее поднимать.

Стало ясно, что позади меня вовсе не грабитель. Хотя я знала об этом сразу. Чувствовала. Слишком одержимым был его взгляд. Выпученные желтоватые белки и безудержно вращающиеся в глазных впадинах черные зрачки, закрывшие радужку.

От этого становилось еще страшнее. Ведь он не возьмет деньги и не уберется к черту.

Он меня убьет.

Пальцы лихорадочно цеплялись за тонкий ремешок, бесполезно пытаясь проникнуть под него. Сознание начало медленно уплывать.

Нет, я не хочу умирать!

Пожалуйста, если хоть кто-нибудь может мне помочь, в этом мире или любом другом, пусть он появится и сделает это! Или мне, мать его, конец.

Перед глазами стремительно темнело. Но прежде, чем окончательно отключиться, я успела ощутить, как в душном от июньского зноя подъезде взметнулся свежий ветер. А потом прямо с пыльного потолка полетели вниз холодные снежинки…

Я уже почти ничего не чувствовала. Пальцы рук онемели, пытаясь отодрать от горла удавку.

Ноги больше не держали. А потому, когда чудовища, что меня душило, вдруг не оказалось рядом, я просто упала. Бетонный пол показался мягче пуховой перины. Я лихорадочно кашляла, хватая ртом воздух. Как утопленница. Как чудом выжившая. Что, впрочем, было правдой.

– Ты еще кто такой? – раздалось в стороне.

Голос сумасшедшего. Только на этот раз он уже не был низким и угрожающим. В нем отчетливо слышался страх.

– Таким ублюдкам, как ты, не место в этой жизни, – прозвучал в ответ совсем другой голос.

Чистый, звонкий, полный бурлящей ярости. Словно холодный горный ручей.

Я открыла глаза, пытаясь подавить сухие рыдания. Слез не было. Только руки тряслись, и грудь сдавливало пустыми спазмами.

В проклятой темноте подъезда теперь было совсем не темно. Под потолком, где должна была гореть нормальная лампочка, зажегся незнакомый серебристый свет. Будто маленькая луна. И в ее снежных отблесках я увидела его.