Путь изменника. Первый этаж

Свете всегда казалось, что папа там прячется от мамы. Однажды Света видела по телевизору, как дракон дышал на людей огнём, а те прятались в замке, чтобы до них не достало пламя. Мама, как всегда, кричала на всю квартиру и при этом как будто разговаривала сама с собой. В такие минуты Свете было обидно за отца, и она специально плакала, чтобы мама отвлеклась на нее и оставила в покое папу.

Не то чтобы Дима спешил мыться или убегал от разговора. Он больше беспокоился о царапинках и засосах на теле. Жена простит пустую ссору, но измену – вряд ли.

Дима ничего не обнаружил на своем теле и подумал: «Ну вот, ничего нет. Значит, сегодня я был и не так уж хорош». Он понимал, что сильно-то никому и не нужен. В городе все знают, что он молодой отец, и не каждая девушка согласится стать его любовницей. Но с ней Дима чувствовал этот мир по-другому. Она была его вторым дыханием. Он понимал, что нашел ту самую. Но наручники обязанностей тянули его на дно, а клинок ответственности разрезал его крылья.

– …она скоро уйдет.

И я опять останусь с тобой наедине.

– С кем ты там говоришь? Я не поняла, у тебя что, любовница? А ну, открой дверь.

– Положи поесть. Завтра трудный день.

Оля знала, что обозначает эта фраза. Она уже не раз ее слышала. Все ее мысли про измены, про то, что наговаривают ей подруги, ушли в сторону. В голове возник только один вопрос, который она сразу же озвучила.

– Опять уволили?

На этот вопрос не требовался ответ: всё и так было ясно. Как только Дима устроился на работу, он сразу понял, что это ненадолго.

При любом удобном случае он показывал свой характер. К тому же Дима всегда пренебрежительно относился к директору, потому что директор – по образованию всего лишь строитель – имел право руководить Димой.

«Забавная ситуация, – отшучивался на работе Дима. – И правда, что в СССР кто был никем, тот стал всем. Директор – строитель». На самом деле Климова просто злил тот факт, что у директора было всё: и новая машина, и крутой дом, и хорошая зарплата. А сам Дима ходил пешком на работу, и жена выделяла ему суточные сто рублей на день.

– Завтра позвони отцу. Пусть он устроит тебя в военную часть.

Звонить отцу означало бы поражение. Означало бы, что всё, за что он с детства боролся, оказалось напрасным. Дима всегда был поперечным. И армию он считал лишь иллюзией наживы. Дима там был. Он уже знает, как там всё устроено и каково там жить. И он не хотел платить свободой за финансовую стабильность. Да, денег бы хватило.