Сердцем зри и исцели. …мрак потерянной души

Некоторые кубики сжимаются, усыхают и приплющиваются верхними блоками.

Вся эта желейная конструкция крайне ненадежна, непостоянна, шатка, уязвима и выживает исключительно за счет поглощения жизненной энергии субъектов, которые оказываются в опасной для них близости. Желейные блоки раскачиваются из стороны в сторону и вокруг своей оси, создавая волнение и вибрацию, которые привлекают отдельных восприимчивых людей.

Последние приближаются завороженные. Если присмотреться, в их нутре тоже можно разглядеть зародыши нарцисса – желейное вещество, которое активизируется и притягивается к уже состоявшейся нарциссической особи.

Нарцисс прилепляет свои кубики к чужой ауре и обмазывает ее, что обеспечивает постоянный контакт с субъектом на любом расстоянии.

Субъект становится энергетическим донором для нарцисса – добровольно и не всегда осознанно отдает часть своего ресурса «хищнику» или «вампиру». Это может длиться годами. И донор при этом нисколько не жертва, несмотря на отдачу своего ресурса другому. Он пособник, и карма его отягощается.

Порой безнадежно. Несправедливо? Справедливо, ибо таков Закон Вселенной – и его незнание не освобождает от ответственности.

Нарциссы отравляют тонкий мир своим эгоцентризмом – это как ложечки токсичного дегтя в чаше беспредельной любви Создателя. А те, кто нарциссам лоялен и способствует процветанию – те, фигурально выражаясь, вентиляторы для говна. Пусть и бессознательные.

Что-то я чересчур мудрено завернул, кажется.

Но что поделаешь, некоторые многогранные идеи и мысли, облаченные в слова, становятся неуклюжими.

* * *

В кабинете психотерапевта Николаса Райта (он же Ник, Ники или просто Док) было светло и воздушно – два эркерных окна и прекрасный вид на реку. Небольшое, но свободное пространство дышало кофе и тонким ароматом бриза.

Морские нотки источал сам Док. Он многократно убеждался в том, что запахи курортной стихии вселяют в людей оптимизм и веру в счастливое свершение всех дел. Доктору было слегка за пятьдесят, но выглядел он не больше, чем на тридцать пять.

Феноменальная генетика.

Молодой и хорошо выглядящий мужчина лет тридцати семи Алексей расположился в кресле цвета топленого молока – его поза выражала высокий уровень самоконтроля, руки размещались ровно на подлокотниках, длинные большие пальцы были максимально отодвинуты и напряжены – казалось, что мужчина находится внутри ракеты и замер в ожидании команды «пуск».

Кресло Дока, тоже красивое и удобное, располагалось по ту сторону стола.