Десяточка

Десяточка

Al Med

В Городе Грехов вечер добрым не бывает. Если в других городах прошлое тихо скребется в дверь, то в Городе Греха оно стучит в печень…

Al Med

Десяточка

В Городе Грехов вечер добрым не бывает. Если в других городах прошлое тихо скребется в дверь, то в Городе Греха оно стучит в печень.

Надежды на тихую и спокойную жизнь здесь могут быть только у блаженных.

Сидя со стаканом крепкого, но не самого хорошего виски, я смотрел на свое отражение в стекле и пытался понять – если бы вышел на минуту раньше из офиса, как и планировал, сложилось бы по-другому или нет?!

В тот злополучный вечер дверь, на которой висела табличка «Джон Ториус – адвокат», распахнулась по окончанию рабочего дня, на пороге стояла шикарная блондинка в красных туфлях и мокром красном же платье, с которого вода стекала ручьями на пол. За окном в это время тошно выли сирены прибывающих полицейских машин, и барабанил проливной дождь.

Я не знал, что пригубив ее в тот вечер, навсегда стал повязан кровью с монстром в облике ангела. Как и она не знала, что шагнув через порог моего кабинета, очутилась в аду, и ворота за ее спиной, скорей всего, больше никогда не отворятся.

Красотку можно было сравнить с эксклюзивным автомобилем, на годовой сервис которого мне не заработать и за всю жизнь, брильянтовое колье и серьги об этом весьма толсто намекали. Поить ее D’Amalfi Limoncello Supreme я точно не потяну, а предлагать другое – это нужно быть полным идиотом, точно таким же, который откажется побывать в шикарном кожаном салоне кадиллака и не захочет вдавить педаль в пол при возможности.

В момент, когда полиция выбила дверь в адвокатский офис, на мое лицо наползла улыбка, а блондинка сидела на столе и, плотно обхватив меня ногами, прижимала к себе.

Продолжая стоять без штанов, я счастливо улыбался, а девушку в это время уводили в наручниках. Природный пофигизм давал о себе знать, да и последний год у меня не хватало времени посетить даже бордель. В общем, я тогда поплыл, ну а кто бы не поплыл, когда она сама…

– Вытянешь меня из этого дерьма, и я нарожаю тебе детишек, – незнакомка мне задорно подмигнула и звонко засмеялась.

Мрачный детектив сверлил меня тяжелым взглядом, в то время как его коллега изучала меня словно музейный экспонат.