Монолон

– Он их не усыновил, – поправил Кикерон. – Там нет никакого секрета.

– Ты заблуждаешься… Без причины добропорядочный патриций не будет ютить плебеев.

– Мы редко бываем у дедушки.

– Тебе лучше что-то вспомнить, а то…

– Я не знаю!

– Любая деталь, странность…

Мальчик склонил голову.

– Он учит их магии, – наконец, произнёс Кикерон.

– А говорил, нет секретов, – обрадовалась Фаора. – Зачем учить плебеев магии, когда у них нет к ней предрасположенности?

– Я не знаю. Позволь мне уйти.

– Конечно… но я не прощаюсь, – она улыбнулась.

Последние слова приковали мальчика к скамье, заставили вспомнить тот день пять лет назад. Кикерона бросило в жар, капли пота поползли по лицу.

Фаора отправилась искать Фауста. Тот о чём-то разговаривал с Иустинианом. Старший жрец оказался без маски. Действительно, зачем она ему? Священнослужитель одним своим видом отпугивал местных гадюк и привлекал рыбу покрупнее.

Слева от жреца сидел кто-то в маске, справа Фауст.

«Ты всегда хотел вращаться в высших кругах», – подумала она о подельнике.

Они о чём-то договаривались. У Фаоры даже возникло ощущение, что Иустиниан отбивается от диких собак последним факелом.

Женщина лишь улыбнулась и пошла дальше. Жреца Фаора знала давно, в какой-то мере именно он научил её смотреть на мир по-другому. С тех пор секреты так и сыпались ей в руки.

Октавиан Август Сикст

Сикст разудалой походкой ворвался в зал и остановился, бросив хищный взгляд на толпу. Точно охотник, он искал только одну добычу – Корнелию.

Та слыла красивейшей из незамужних дев Монолона.

Отыскать добычу оказалось не трудно. За ней, как тень, шла её мать и не отходила ни на шаг. Гициния – опасная женщина. Сикст побаивался её, и не без основания.

Тут в зал вошли два брата Сектия – самые богатые люди города, хоть и из плебеев. Золото порой даёт шанс дотянуться до звёзд. Одетые с иголочки и похожие, как две капли воды, они всегда ходили в одном и том же.

Почти моментально улей зашумел.

Патриции из старых родов от возмущения, хотя сами брали у братьев-плебеев в долг, а женщины… тоже из-за денег. Сикст благоразумно отошёл в сторону, чтобы не попасть кому-то из змей на глаза. Женщины тут же бросили голодные взгляды на завидных женихов, и праздник перестал быть безопасным.

Сикст встал, как вкопанный, увидев племянника. Ему потребовалось время прийти в себя, чтобы заговорить.

– Кикерон!? – сорвалось с его уст. Сикст приподнял маску и наклонился.