Взаперти

Комнаты безвкусно обставлены старой разваливающийся мебелью. Я запомнила в какой стороне подвал. Запомнила, как шла до него и в какие коридоры сворачивала. Дом, пусть и старый, но большой. Окна занавешены темными шторами из плотной ткани. Всюду мрак, лампы дают плохое освещение. Ясно помню, что, когда меня завели в подвал, темный, грязный, душный и маленький, который закрывался на две железные двери, одна в самом подвале, другая в комнате, ведущей к нему, я подумала, что это конец.

Несмотря на тошноту и мешанину мыслей в голове, я искала оружие.

Что-нибудь, что помогло бы мне сбежать. Тот же нож или топор, или вилку. Надо было застать их врасплох. Я постоянно следила за ними, старалась не поворачиваться спиной. Каннибал на вид не такой уж и сильный, но все равно много сильнее чем я.

Все кругом заперто. Железная входная дверь, окна и комнаты. Я не удивилась бы, узнав, что у них под шторами заколочены окна.

Естественно, я вырывалась из его хватки, один раз даже пнула его в лодыжку. Однажды услышала, что лодыжку сломать легче всего.

И это можно было сделать сильным ударом. Он пошатнулся. Я увидела, лицо искривляется от боли. Но хруста не было. Безусловно, удар был силен, но недостаточно. Хватка ослабла. Повинуясь инстинктам, я рванула назад.

План не сработал. Меня тут же схватили. Я была уверена, что сейчас меня изобьют и в какой-то степени даже благодарна им, что они этого не сделали. В который раз я задаю себе вопрос, зачем они меня похитили? У каждого маньяка должны быть какие-то свои намерения.

А какие намерения у Горгоны и Каннибала? Думаю, если бы они хотели что-то со мной сделать, они бы уже сделали.

У меня урчит живот. О жажде я даже и не заикаюсь. Я была готова выпить хоть воду, которая три ночи стояла в кружке и собрала на себя всю пыль, хоть воду, которой помыли полы. Нет. На счет этого я погорячилась.

Господи, эти люди – самые жестокие люди на земле. Я умру, если в скором времени не сделаю глоток воды. Я стараюсь не плакать, чтобы сохранить воду в организме на подольше.

Мне очень жарко, а веревка сдавливает руки. Свежий воздух практически не поступает в ящик через эти дыры. Минуты ощущаются – как часы, а часы – как дни. До сих пор не могу осознать, в какое положение я попала. Еще недавно я спала в гостинице на обычной кровати, а сейчас лежу в гробу.

Я все еще жива? Так вот что чувствуют люди, похороненные заживо. Они умирают от недостатка воздуха за четыре-пять часов, а я вынуждена мучиться.