Черный свет

Фигурка мальчика в енотовой шапке, как у Дэви Крокетта[3 - Дэви Крокетт – фольклорный герой эпохи фронтира (освоения земель на Западе США), меткий стрелок, знаменитый охотник на медведей, храбрец и хвастун. Имел реального прототипа – Дэви Крокетта (1786–1836).], с которой он никогда не расставался, одиноко вырисовывалась в лунном свете. Боб Ли был спокойным, можно даже сказать прилежным, девятилеткой, не паниковал без нужды и не пугался.

– Что случилось, сын? – спросил Эрл.

– К тебе гости, папа. Они отказались войти в дом, хотя мама приглашала.

Что-то в голосе мальчика подсказало Эрлу: происходит нечто странное. Так и оказалось. На крыльце застыли мужчина и женщина, оба черные. Они явно опасались воспользоваться гостеприимством Джун.

Эрл подошел к ожидавшим его людям:

– Вы кто?

Как правило, черные никогда не приходили в дом к белому человеку, тем более незнакомому, да еще в такое позднее время. Поэтому Эрл ни секунды не сомневался, что посетители ждут его неспроста.

Направляясь к ним, он, хотя это и выглядело нелепо, правой рукой расстегнул кобуру, чтобы при необходимости быстро выхватить кольт и выстрелить.

Но в следующую секунду он сообразил, что перестарался.

– Господин Эрл, меня зовут Перси Хейрстон. Я – священник баптистской церкви Авроры. Мне ужасно неприятно, что я побеспокоил вас, сэр, придя к вам домой, но эта бедная женщина очень переживает, а городские власти не хотят ее слушать.

– Ничего страшного, Перси. Сестра, садитесь, пожалуйста, и поделитесь своим горем.

Джун, вынеси людям лимонаду, – крикнул Свэггер в затянутую сеткой дверь и опять повернулся к черным. – Расскажите, в чем дело. Никаких обещаний дать не могу, но помочь постараюсь.

Однако в душе Эрла происходила борьба: он мало знал о проблемах черных и понятия не имел, как те живут и мыслят. Они существовали в параллельном мире. Эрл также знал, что черные имеют обыкновение наживать себе серьезные неприятности; среди белых в такие передряги попадали только представители низших слоев общества.

Все они, казалось, только и делали, что резали друг друга или мстили чьему-нибудь брату за то, что тот сбежал в большой город с чужой женой, оставив дома десятерых тощих голодных ребятишек или безработного отца, и все в таком роде. Бессмысленная жизнь, бессмысленные преступления. Во всяком случае, белому человеку трудно это понять, и если позволить втянуть себя в их разборки, можно не выпутаться.