Африканские страсти

Он вздохнул полной грудью еще морозный, но уже пахнущий весной воздух и прижал к лицу букет мимозы, купленный заблаговременно. Пахнет весной… Нет, Антона не покидало сегодня ощущение эйфории. У него все должно получиться!

Он прошел от станции метров двести, вошел в подъезд «сталинки» и поднялся на седьмой этаж.

– Ой, Антошечка, проходи, – выскочила на порог разнаряженная Юля. – Как хорошо, что ты пришел! Уже все собрались.

– Это тебе, с праздником! – и Антон чмокнул хозяйку дома в щеку.

– Спасибо, – Юля взяла букет и буквально окунула в него свое лицо, – весной пахнет.

Антон прошел в гостиную. Посередине стоял огромный стол. За ним сидела разнополая компания – человек двадцать.

Поставив бутылку портвейна на стол и поздоровавшись со всеми, он отыскал глазами Настю. Праздник уже начался, и к нему тут же подошел старый знакомый Володя Суровцев, который учился в Литературном институте и сочинял стихи. Само по себе это никому неудобств не причиняло. Страшно было другое – графоманский бред, который позволял себе Суровцев, он спешил донести до масс. Он декламировал стихи, независимо от ситуации и компании, в которой он находился. Говорили даже, что он мог внезапно начать говорить рифмованные фразы во время занятий любовью. Впрочем, эти злые языки принадлежали женщинам, которых он бросил.

Антон сразу же понял, что сейчас произойдет, и попытался увернуться, но было поздно – Володя надвигался на него как танк.

– Послушай, старик, – восторженно воскликнул он.

И начал:

Клялась ты – до гроба

Быть милой моей. Опомнившись,

Оба мы стали умней.

Опомнившись, оба

Мы поняли вдруг,

Что счастья до гроба

Не будет, мой друг.

– Ну как, нравится? – заглядывая в глаза Антону, спросил Суровцев.

– Да, ничего, – машинально ответил тот, отыскивая глазами Настю.

Черт, как же она была хороша!

– А вот, слушай еще, – назойливой мухой прожужжал над ухом Суровцев.

Изведав горечь укоризны,

Обид, ошибок, мелких драм,

Учитесь радоваться жизни,

Ее обыденным дарам.

– Ну и как?

– Да, очень хорошо, – не глядя на Суровцева, ответил Антон. – Извини, старик, потом поговорим.

– Ну да, конечно. Иди, вон твоя примадонна, – слегка обидевшись, отошел Володя. – Только вот что-то Джульетта, похоже, не очень жаждет своего Ромео.

Слова его резанули ухо Антону, но Настя была рядом, и он решил сразу броситься с места в карьер.

– Привет, – подошел он к Насте, достал из пиджака флакон духов «Огни Москвы» и протянул ей.