Одна?

Он повторяет эти слова снова и снова. – Вам нуж-но по-спе-шить, по-спе-шить, по-спе-шить.

Он бьет с такой силой, как будто стремится вбить звук собственного голоса в землю. Я испуганно отступаю, а он продолжает яростно и методично вколачивать мяч в пыльную землю, десятки раз повторяя одно и то же слово. Почему-то он напоминает мне сломавшегося деревянного щелкунчика с остервенением разгрызающего орехи, но совершенно позабывшего, зачем он это делает. Я не выдерживаю, и кричу на него:

– Прекрати! Зачем ты это делаешь?

Мальчишка удивленно поднимает голову, через мгновение в пустых глазах просыпается узнавание.

– Прогоняю вас. – Он оглядывается, и слегка ёжится, как от холода. – Хозяин разозлился, скоро, – говорит мальчишка растягивая слова и скалится, вытягивая ко мне свое острое лицо, – очень скоро он будет здесь.

Хозяин? Хозяин чего? Может, мальчик подрабатывает у соседей? На вид ему лет восемь. В таком возрасте никто ещё не работает, да и на нуждающегося он не похож. Если отряхнуть пыль с одежды, она станет выглядеть очень даже прилично, а для такого жаркого дня, даже не к месту строго, словно мальчишка собрался на какое-то торжество.

Открываю рот, чтобы спросить при чём здесь я, но мальчишка меня перебивает, не дав слова сказать.

– Если будешь и дальше стоять здесь с разинутым ртом, вам тоже не поздоровится, особенно тебе.

– О ком ты говоришь?

– Ты странная. Хозяина не знаешь. Все его знают.

Сам ты странный. Я о другом спрашивала, а он сбил меня с мысли, теперь всё из головы вылетело.

Совершенно невоспитанный ребёнок.

– А я не знаю! Кто он?

– Хозяин. Он здесь главный. Хотя… Хозяин ещё ничего, он детей никогда не обижает, а вот его помощники – им вообще всё равно, дети или взрослые.

Мальчишка быстро оглядывается на поле и манит меня пальцем. Я наклоняюсь, и он шепчет мне в ухо, так тихо, что я едва могу разобрать.

– Но я всё равно сбегаю, и буду дальше сбегать. – Он так близко ко мне, что я чувствую исходящий от него сладковатый запах.

Его глаза смотрят мимо меня, бледные губы подрагивают и он подмигивает кому-то, очевидно, заметному только ему.

Неожиданно для себя, я резко отшатываюсь от него, он не понимает моего испуга и смеётся.

– Лови! – Мяч пролетает высоко над моей головой.

Это ж надо быть таким бестолковым! Кто бы поймал такую подачу? Мальчишка, будто сразу забыв обо мне, громко смеётся, и несётся вслед за мячом. Слышу, как стихает топот шустрых детских ног. Ну и пусть теперь догоняет.