Город пяти удач

 – И поднеси царице белья для стирки…и пусть не безумничает и не вздумает срывать одежду с гостей!

– Джо! Спускайся к столу! У нас гости! – Ули на всех парах мчалась открывать долгожданным гостям.

Более благодарных ценителей щедрого стола, чем проголодавшиеся путники, и представить нельзя.

Ароматные блюда спешили сменить друг друга, толкаясь в очереди на кухне, где СковороДушка строила их, приговаривая: «Первыми идут отменные; за ними – невероятные; следом – те, которых захотят отведать!»

Так же, как и Носастик, болтать и уплетать за обе щеки, Ушан не мог.

Он успевал только поддакивать, слушая рассказ друга. Утопая с каждым кивком всё глубже и глубже в мягком – премягком пушистом диване. И – утекая куда-то….

– Варуня, – гуднул Носастик…

– Уфф – фф… – раздувала Ули огонь в печи…

«Да это не ветер, а ффф – фурия!» – едва успел подумать Ушан, уцепившись за тугой ветряной хвост. …И Ушана понесло по тёмным улицам, обуреваемого холодом скорости… «Только не на проезжую часть и не по стенам!!»… Ууу-уу….

Какая гололедица на дорогах, когда ты на хвосте у ветра!

Ветер ворвался на площадь, просвистел мимо памятника и затянул Ушана в туннель. Лестницы… коридор… Направо – налево двери. С ручками и без, закрытые и полуоткрытые, с узорами, в мозаике, разноцветные матовые и лаковые… все пронумерованные… Ушан стал улавливать запахи…скорее, запахи стали улавливать его у дверей…ему вдруг подурнело, и он разжал руки… Тормознуло у холодной металлической двери, которая открылась сама, чтобы лоб не прожёг её… Кажется, на двери была табличка.

«Может, тут доктор?» – мелькнуло у Ушана… И он провалился….

***

Кем бы я мог стать в этой жизни? И уже не стану? Я мог бы водить автобус, последний рейс которого был бы неизвестен. Пассажиры бы вышли на конечной остановке, и автобус поехал бы куда глаза глядят.

Ещё я мог бы стать садовником и жить интересами и нуждами своих растений, овеваемых песнью природы. В моём саду так бы дышалось! И хотелось бы ничего больше не желать, кроме как быть в нём.

И ещё я не стал трубочистом – маленьким, юрким и весёлым, который очень любит чистить трубы на крышах, и карманы которого всегда полны угощений для котов – приятелей.

Ещё я бы мог быть наблюдателем ветров, неожиданной тишины в кронах деревьев, лиц в толпе, а также избирательных намерений голубя вспорхнуть на чью-то голову.

И многим кем ещё мог бы быть! Хоть бы и художником! Водил бы кистью по холсту, а потом бы вдруг замирал с отрешённым взором.