Возроди меня

У нее расстроенный и недоумевающий вид, но я не знаю, как еще поступить. Не то чтобы мне неприятно ее общество, просто мне действительно необходимо побыть одному, и я не знаю, как еще это сделать.

Поэтому я стою под душем, принимаю ванны, ухожу на долгие прогулки.

Я трачу на это много времени.

Когда я ложусь в постель, она уже спит.

Я хочу коснуться Джульетты, прижать к себе ее нежное теплое тело, но я словно парализован. Это мучительное полугоре делает меня сообщником мрака – я уже беспокоюсь, что моя скорбь будет интерпретирована как сочувствие выбору отца и самому его существованию, а в этом вопросе мне не нужно, чтобы меня неправильно поняли.

Я не могу признаться, что скорблю по нему, что мне вообще есть дело до смерти монстра, который меня вырастил. В отсутствие нормальной реакции я будто замороженный – разумный, все чувствующий камень в надгробии отца.

Ты злишься на меня, потому что я его застрелила?

Я его ненавидел.

Ненависть была такой сильной, какой я никогда не испытывал.

Но пламя подлинной ненависти, как я уже понял, не может гореть без кислорода любви. Я не чувствовал бы такой боли и ненависти, будь он мне безразличен.

Именно безответная любовь к отцу всегда была самой большой моей слабостью, поэтому я лежу, утопая в скорби, которой мне не с кем поделиться, и тоска выедает мое сердце изнутри.

Я сирота.

– Аарон? – шепчет Джульетта, и я возвращаюсь в настоящее.

– Да, любимая?

Она сонно пододвигается и толкает меня лбом в плечо.

Невольно улыбнувшись, ложусь так, чтобы дать ей место. Она тут же заполняет пустоту, прижимаясь лицом к моей шее, а рукой обняв за талию. Закрываю глаза, будто в молитве. Сердце снова начинает биться.

– Мне тебя не хватало, – говорит она еле слышно.

– Я здесь, – говорю я, нежно касаясь ее щеки. – Я рядом, любимая.

Но Джульетта качает головой. Даже когда я прижимаю ее к себе, она, засыпая, все-таки качает головой.

И я гадаю, сильно ли она ошибается.

Джульетта

Сегодня я завтракаю одна – но не в одиночестве.

Вокруг сплошь знакомые лица. Все о чем-нибудь говорят – о снах, о работе или продолжают неоконченный разговор. Энергетика в столовой зависит от количества выпитого кофе, и сейчас здесь еще очень спокойно.

Брендан, который все утро держит в руках одну и ту же чашку кофе, перехватывает мой взгляд и приветственно машет.