Sex и ничего личного

Эрудированный, до тошноты пунктуальный, строгий, молчаливый, с крупными чертами лица, высокого роста, он мог бы пользоваться успехом у дам, но после неудачи, постигшей его в юности, Сайвер предпочел женскому обществу науку.

Ходили слухи, что противоположный пол его не интересует вовсе, но они так и остались досужими сплетнями. Сайвер любил старомодные двубортные пиджаки с тремя рядами пуговиц и белые рубашки, которые менял дважды в день.

Студенты его побаивались, а коллеги научились игнорировать его холодность и тяжелый характер. Со времен Гарварда у Маерса осталась пара близких друзей, но виделись они довольно редко.

Ему симпатизировала коллега Кэтрин Маффи, с которой Сайвер познакомился восемь лет назад на педагогическом форуме. Кэтрин переживала тяжелый развод, и появление «свежей крови» оказалось как нельзя кстати.

Маерс был в «Звёздочках» на хорошем счету и поспособствовал трудоустройству Кэтрин, что дало очередной повод для сплетен. Нейтрально-милая Маффи прилюдно не навязывалась Маерсу, но при каждом удобном случае выказывала ему своё расположение. Мужчине это льстило, но сближаться он не хотел – пересудов хватало и без этого; так длилось несколько лет. Со временем интерес к их взаимоотношениям пропал, и пересуды прекратились.

Ученики всегда тяжело втягивались в учебный процесс, и этот сентябрь не стал исключением. Тёплая осень и сухая погода не настраивали на серьёзный лад. Студенты собирались маленькими компаниями и вместо того, чтобы готовиться в читальном зале к семинарам и тестам, гуляли по прилегающему к территории колледжа парку или вовсе сбегали после уроков в ближайшую деревеньку – развлечься в местном пабе.

Первокурсников в этом году поступило пятьдесят человек – один из самых малочисленных наборов за последнее время. Десять абитуриентов не добрали проходной балл на Медиум, что очень расстроило декана Эрика Патерсона, но Кэтрин подбадривала его идеей, чем меньше народу, тем меньше проблем… Она и не подозревала, что этот семестр станет для неё одним из самых сложных за всю преподавательскую карьеру.

…Маленький пальчик очертил изгиб брови, нарисовал на щеке замысловатый узор и замер в ожидании у приоткрытого рта… Руки скользнули от талии к груди, пропуская между пальцами набухающие соски. Она тихо застонала, и он припал ко впадинке на горле, ещё сильнее разжигая пламя желания. Её трепет и страсть в глазах пробуждали в нём древние инстинкты. Истома окутала их тела.