Загадка Красного дома

Но вполне вероятно, что по мере того, как мальчик рос, планы Марка на будущее основывались на его собственных интересах в той же мере, что и на интересах его кузена, и что двадцатитрехлетний Мэтью Кейли, получивший соответствующее образование, был воспринят им как полезное устройство для человека его положения, то есть человека, чье тщеславие оставляло ему так мало времени на свои дела.

Кейли тогда, в двадцать три года, занимался делами своего кузена. К этому времени Марк уже купил Красный дом и значительную часть земли, которая к нему прилагалась.

Кейли руководил необходимым персоналом. У него действительно было много обязанностей. Он был не совсем секретарем, не совсем земельным агентом, не совсем деловым советником, не совсем компаньоном, но чем-то из всех четырех. Марк назвал его “Кей”, совершенно справедливо возражая в данных обстоятельствах против имени Мэтью. Кей, по его мнению, был, прежде всего, надежным человеком; крупным, с тяжелой челюстью, солидным парнем, который не докучал вам ненужными разговорами, а это благо для человека, который любил говорить сам.

Сейчас Кейли было двадцать восемь, но выглядел он на все сорок – возраст его патрона. Спазматически они часто принимали гостей в Красном доме, и Марк предпочитал – называйте это добротой или тщеславием, как вам угодно, – гостей, которые были не в состоянии отплатить ему за гостеприимство. Давайте взглянем на них, когда они спустились к завтраку, о котором нам уже рассказывала горничная Стивенс.

Первым появился майор Рамболд, высокий, седовласый, седоусый, молчаливый человек в норфолкском сюртуке и серых фланелевых брюках, который жил на свое отставное жалованье и писал статьи по естественной истории для газет.

Он осмотрел посуду на боковом столике, тщательно выбрал блюдо и принялся за работу. В следующий заход он уже перешел на сосиски. Затем пришел Билл Беверли, веселый молодой человек в белых фланелевых брюках и блейзере.

– Здравствуйте, майор, – сказал он, входя, – как подагра?

– Это не подагра, – хрипло ответил майор.

– Ну, что бы это ни было.

Майор хмыкнул.

– Я стараюсь быть вежливым за завтраком, – сказал Билл, накладывая себе овсянку. – Большинство людей такие грубые. Поэтому я и спросил вас. Но не говорите мне, если это секрет. – Кофе? – добавил он, наливая себе чашку.

– Нет, спасибо. Я никогда не пью, пока не поем.

– Совершенно верно, майор, это всего лишь манеры. – Он сел напротив. – Что ж, у нас сегодня хороший день для игры.