Строптивая мишень

Подумать только, до чего сообразительный парень. Я кивнула:

– Наверное. Только нам до этого нет дела. Или есть?

– Как же… – растерялся он. – Не можем мы уйти, ничего не сделав…

– Я могу, – созналась я.

Он тряхнул головой.

– Это ведь кровь, верно? Значит, там, – указал он на дверь, – произошло что-то нехорошее.

– Мы можем позвонить администратору, – предложила я, поняв, что имею дело с гражданином, к тому же любопытным. – В гостинице должна быть служба охраны, это по их части.

Но Аркадий уже шагнул к приоткрытой двери напротив.

Толкнул ее и громко спросил:

– Есть кто-нибудь? Ответьте, пожалуйста. У вас все в порядке?

У типа, что лежал на полу, безусловно, все было в порядке – в том смысле, что ничего больше ему в этой жизни не было нужно. Со своего места я отлично видела труп. Наконец его увидел и упрямец Аркадий, взвизгнул неожиданно тонко и выскочил в коридор.

– Он мертвый? – только и спросил жалобно.

– Вне всякого сомнения, – ответила я и поняла, что влипла в скверную историю.

Разглядывать покойника мне совершенно не хотелось, поэтому я вошла в номер 311, села в кресло и воззрилась в потолок. Любопытного мало, но как-то успокаивает. Аркадий влетел следом и кинулся к телефону.

– Может, нам не следует вмешиваться? – предложила я, впрочем, без всякой надежды.

– Что значит «вмешиваться»? Произошло убийство, и мы видели убийцу.

– Лично я никого не видела.

– Что? – Он стал менять окраску с бледно-зеленой на пунцовую.

– Я никого не видела, – повторила я равнодушно.

– Как ты можешь? – тихо сказал он, а я пожала плечами. Тут его осенило: – Он, возможно, еще жив…

– Это вряд ли, – заметила я. – Под ним лужа крови, и он чересчур пристально смотрел в потолок.

Аркадий опять стал зеленеть и торопливо звонить по телефону, а я махнула рукой. И какого черта меня сюда понесло? Вопрос, к сожалению, риторический.

Следующие несколько часов остались в памяти как весьма неприятные.

Для меня неприятности начались, как только милиционер поинтересовался моим именем. Я на чем свет стоит проклинала свою лень: почему было сразу не сказать Аркадию, что я вовсе не Наташа? Теперь это было затруднительно: в соседнем номере труп, а я вдруг заявляю, что я не Наталья Павловна Егорова, и не могу внятно объяснить, зачем мне понадобилось выступать под чужим именем. Аркадий с высоты своей гражданской позиции усмотрит в этом бог знает что.