Содержанки

Этой ужасной привычке я научилась у Свинтуса.

– У нас полный город черножопых[1 - Появление данной (и подобных ей) фразы в произведениях вызвано тем фактом, что таковые «мнения», выражения и «позиции» я слишком часто слышу и встречаю в жизни от людей, считающих себя вполне воспитанными и даже «культурными». Являясь искренним сторонником полного равенства и равноправия людей, я глубоко возмущена отвратительным проявлением расовой и гражданской дискриминации, получившей распространение сегодня. Осознавая в полной мере, насколько дико звучат такие слова из уст героя, я решилась записать подобные «мнения» в том виде, в котором они были мною услышаны от реальных лиц.

Надеюсь, что речь персонажа вызовет в читателях протест против шовинистических настроений. Прим. авт.], им платят, чтобы они убирали мусор. Вот пусть и убирают, – говорил он, вышвыривая в окно пустые пачки из-под сигарет и стаканы из-под молочных коктейлей, которые обожает и пьет литрами. Свинтус – патологический чистюля, но чистота ему нужна только на его территории: в машине, в лифте его дома, на кухне. А на улицах города – пусть черножопые убирают, им за это платят.

Да, это было плохо, так делать нельзя. Тем более наш дворник Тимофей, к примеру, совершенно «беложопый» (извиняюсь за мой язык, груба, груба) и русский, – тут был и вовсе ни при чем. Но Свинтус – природный хам и придурок, так что ему все равно ничего доказать нельзя.

– Ну и что дальше? – Я выдохнула и огляделась по мере возможности.

Дверь теперь была в пределах моей досягаемости, то есть я могла прикоснуться к ней рукой или ногой.

И что? Замки – а они у меня ой какие хорошие, аж две штуки – располагались намного выше. Их требовалось открыть, для этого нужно было приподняться, а этого я и не могла сделать.

Я вдохнула побольше воздуха, зажмурилась, уперла одну руку в пол, а другую вытянула и рвану-у-ула…

– А-а-а! – заорала я.

Однако крутануть ручку одного из замков мне все-таки удалось. Второй замок, слава богу, открывался нажатием кнопки.

До нее можно было попробовать дотянуться ногой, но сначала мне требовалось немного отлежаться. Я крикнула:

– Вы еще там?

– Да! – раздался незнакомый женский голос.

Все-таки консьержка?

– Секундочку! – взмолилась я, после чего прицелилась и принялась поднимать ногу.

Не могу сказать, что это было легко: это было очень, очень тяжело и больно, но я дотянулась. Минут за пять, однако смогла.

– Открывайте!

– Я? – спросил голос.

– Да, вы. Я не могу.