Соприкосновение с реальностью

Словно доказывая очевидное, с тяжким вздохом остановились эскалаторы. Начал гаснуть свет. Пожалуй, думать и ожидать ещё чего-нибудь было совершенно глупо, и мужчина решительно пошёл в пустой вагон, а поезд будто ждал только его, тут же скользнул по рельсам. Олег ехал совсем один, наблюдая за тем, как мимо станции проплывают погружённые во тьму. Надо ли сказать, что поезд не остановился на одном из них, и его любезно выпустили лишь на нужную станцию.

Олег думал, что он хорошо пьян, а то все эти странные вещи наверняка вызывают как минимум легкую панику.

Поезд за его спиной бодро загрохотал дальше. Он так и не разглядел, был ли в нём машинист\

Островки грязной рыхлой грязи на мокром асфальте были похожи на клубок слизи и икры жабы, из которых вот уже поползут новые головастики – мелкие, верткие чёрные «запятые». Олег шел и пытался не наступить на это жуткое месиво, пусть и шлепать пришлось прямо в лужу. Ноги мигом промокли, замерли. Даже крепость хмеля начала улетать, отошедшая от холодных внутренностей и стрясающая организм крупной дрожью.

К тому моменту, как дом Олега выплыл из темноты, освещаемого редкими световыми фонарями и туманными уличными фонарями, он уговорил себя, что все современные нелепости лишь привиделись ему, трансформировались из вполне обыкновенных случаев, которые выглядят совершенно иначе для трезвой головы.

Подойдя к подъезду, Олег заметил, что в сквере, рядом с детской площадкой, была тёмная фигурка. Укромное место скрывали шиповниковые заросли и пару чахлых клёнов, в которых соседка с первого этажа, баба Клава, старалась хоронить кошек, когда те дохли, ничем не уменьшая популяцию и никто не мог их посчитать.

Об этих делах старушки-кошатницы знал весь двор, и, естественным образом, росло возмущение: дети играли рядом с «кладбищем животных», но никто еще не смог застукать бабушку на месте инцидента. Выкапывать и перезахоранивать трупы кошачьих все боялись.

Поэтому Олег сбавил шаги и направился прямо к скверу, намереваясь поймать бессовестную кошатницу с поличным.

Она склонилась над землёй и что-то несвязно бормотала, словно не замечая, как колючие ветви цепляются за пальто. Голова дрожала и дёргалась, плечи дрогнули, и сквозь молчание слышались чавканья и хруст.

– Не спится, баба Клава?! – гаркнул Олег, подкравшись сзади, хлопнув старушку по плечу.

Она метнулась к нему, как фурия, с вытаращенными глазами и тонким, отчаянным воплем.