Стража! Стража!

Причиной этого преображения послужил случайный выброс магии – вещь, всегда возможная там, где хранится столько могущественных книг, – и считалось, что библиотекарь еще легко отделался. Ведь в общем и целом он сохранил прежнюю форму тела. Кроме того, ему было дозволено продолжать работать в прежней должности, хотя в данном случае слово «дозволено» не совсем подходит. То, как он закатывал верхнюю губу, обнажая огромное количество невероятно желтых зубов, послужило на университетском совете решающим аргументом, и больше вопрос смещения библиотекаря с должности не поднимался.

Но вдруг раздался еще один необычный звук, нарушивший библиотечную гармонию, – то был скрип открываемой двери. Кто-то, мягко ступая, пересек помещение, тихий топоток растворился среди скоплений полок. Книги возмущенно зашелестели, а некоторые из гримуаров покрупнее загремели цепями.

Убаюканный шепотом дождя, библиотекарь продолжал сладко спать.

В полумиле от него, в объятиях сточной канавы, капитан Ваймс из Ночной Стражи заорал во всю глотку пьяную песню.

А тем временем по серым улицам, перебегая от одного темного подъезда к другому, пробиралась облаченная в черное фигура. Наконец фигура достигла зловещего и неприветливого портала. Сразу чувствовалось: далеко не всякий подъезд может достигнуть такой степени неприветливости. Этот выглядел так, будто касательно его архитектору были даны специальные инструкции. Хочется что-нибудь жуткое из темного дуба, сказали ему. Так что присобачьте над косяком горгулью пострашнее и сделайте так, чтобы кольцо у нее в пасти грохотало, точно поступь какого-нибудь великана.

Фигура пробарабанила по темному дереву сложный код. Отодвинулась крошечная заслонка, и ночного гостя смерил подозрительный взгляд.

– Многозначительная сова глухо ухает в ночи, – произнес посетитель, пытаясь стряхнуть с плаща дождевую воду.

– И все же много серых лордов печально едут к людям без хозяев, – монотонным речитативом отозвался голос по другую сторону решетки.

– Ура, ура дочери племянника сестры, – парировала фигура в капающем балахоне.

– Для палача все просители одного роста.

– Воистину, внутри шипов таится роза.

– Хорошая мать готовит блудному сыну бобовый суп, – продолжил голос за дверью.

Воцарилась пауза, нарушаемая лишь монотонным шумом дождя.

– Что-что? – немного спустя переспросил гость.