Рипсимэ

Мы будем не мужем и женой, братьями и сестрами.

– Жаль… Очень жаль?

– Что жаль? – она повернулась к своему спасателю и посмотрела ему в глаза.

– Ты могла бы осчастливить кого-нибудь из мужчин здесь, на Земле, – чуть с грустью он посмотрел на странную девушку. – Не справедливо получается. Все красивые девушки достаются этому вашему Христу.

– Я не знаю, как тебя зовут. Ты добрый парень. Сейчас все на нас смотрят волчьими глазами.

– Меня зовут Тиридат. Вас – ты имеешь виду христиан?

– Тиридат… Я слышала о тебе.

– Это так. Я должен завтра вернуться на родину. Ты не ответила на мой вопрос, Рипсимэ.

– Идет травля на христиан. Нас мучают в тюрьмах, насилуют, убивают. Ты язычник. Тебе лучше понять, за что нас так ненавидят. Теперь прости. Мне сложно говорить.

– Отдохни. Мы скоро будем на месте.

Обоз вскоре начал проходить по улицам Рима. Город уже был почти пустым. Лишь рабы шныряли по кварталам, очищая улицы от дневной торговли маленьких городских базаров.

Обоз остановился перед зданием на другом конце города. Здесь по приказу прежних императоров были сооружены канализационные отводные каналы, для лучшего очищения от нечистот, идущих от раненых и больных лазарета.

Тиридат приказал извозчику ждать на месте, а сам пошел вовнутрь искать знакомого врача.

Тиридат застал доктора возле одного из пациентов. Он очищал ему рану ампутированной культи руки. Бывший уже легионер стонал от боли, когда врач поливал ему рану отварами из антисептических трав.

Комната, где лежали десять пациентов, слабо освещалась масляными лампадами. Врач, увидев тень, обернулся.

– Ты меня напугал, Тиридат. Что, пришел помочь?

– Нет, Авитус. Теперь мне нужна твоя помощь.

Врач закрыл культю чистыми тряпками и помог солдату лечь на свое место. Затем он привстал и предстал перед другом.

– Говори, Тиридат. Для тебя – все, что хочешь, – почти пожилой Авитус начал сушить свои руки, глядя на молодого парня с широкой улыбкой.

– Я привез тебе девушек с отравлениями. Нужно им сделать промывание желудков. Но, будь осторожен, Авитус. Они христианки…

– Ну, скажешь, конечно! Они тоже из костей и мяса собраны.

– Авитус, они невольницы. Я их увез из-под носа Диоклетиана.

Услышав это, у Авитуса исчезла улыбка с лица. Он сел на деревянную табуретку и задумался.

– Да… Это серьезно.