Однажды в Б.

Сонный оскал повторяется с обратным эффектом.

«А теперь актуальные новости за минувшие сутки».

Я наливаю кофе и кусаю бутерброд. Сухой и кислый, он отдает просроченным горелым трупом.

Ногти гладят спину и плывут к груди. Белый маникюр с красными розами выбран не случайно.

Света говорит:

– Волчонок, давай уедем прямо сейчас. – нажим ее когтей походит на царапание заигравшейся кошки. – Я устала ждать.

«Вчера вечером, в двадцать три тридцать, во дворе дома по проспекту Космонавтов отряд милиции производил задержание лица, подозреваемого в терроризме.

Внимание! Следующие кадры могут шокировать детей и лиц с неустойчивой психикой. Просьба убрать их от экранов».

Я говорю:

– Дорогая, иди спать. – Света пялится в телевизор. Я опускаюсь на колени и обнимаю ее за талию. Целую округлый живот. – Вечером поговорим, хорошо?

Снято на любительскую камеру с балкона многоэтажки. Трое наших делают тайский массаж рахитному существу в гражданке.

Благоверная кладет мою руку себе на живот и говорит:

– Волчонок, посмотри на меня.

 – каштановые глаза околдовывают душу. – Со дня на день появится наш Филиппка, а я не знаю, дождусь ли тебя сегодня. – она протягивает мне свой телефон. – Папа хочет с тобой поговорить.

Я говорю:

– Дорогая, не начинай. – я смотрю на мобильник. – Не сейчас.

«Внимательно следите за человеком справа».

Посреди тьмы из кучки зевак выбегает силуэт, обведенный красным. Он запускает что-то похожее на горящую палку или бутылку. Мужик в форме оглядывается и вспыхивает огнем.

Он машет руками, стаскивает с себя шлем и убегает во тьму. Искрит как фитиль и падает в траву.

Света делает шаг назад. Она говорит:

– О боже. – бело-красный забор закрывает губы. Влажные капли скатываются вниз по щекам.

Кадр сменяет говорящая голова.

«Следственные органы работали на месте преступления всю ночь. Предварительная версия: умышленное причинение вреда здоровью сотрудника, находящемуся при исполнении служебных обязанностей. На данный момент двадцатитрехлетний сержант ОМОНа находится в реанимации в крайне тяж.

.»

Я выключаю телик.

Света говорит:

– Ты никуда не поедешь. – она скрещивает руки на груди. – Выбирай, или мы или это.. – она всхлипывает, слезы разбиваются о плитку. – самоубийство.

Вольт смотрит на хозяйку, взвывает. Потом лает на меня.

Я встаю, отпиваю кофе и говорю:

– Так, отставить панику. – ее бровь дергается раз в две секунды, передавая мне зашифрованное послание. Зрачки расширены.