Тентаклиада. Книга щупалец

Тентаклиада. Книга щупалец

Тош Трюфельд

Легенда о юноше, превращённом в осьминога, пересказывается по всему свету с незапамятных времён. Но тем заманчивее возможность рассказать всё так, как происходило в действительности. Королевство Локрум дремлет в объятьях моря. Над затопленными улицами проносятся рыбьи стаи, а несчастный принц Марко затаился в подводной пещере, не понимая, как всё исправить. Самые мрачные бездны не в море, а в человеческой душе. Ему предстоит погрузиться на дно, подняться к вершинам по руслам рек и попытаться ответить: что делает человека человеком? Что превращает человека в чудовище – и наоборот? Чем измерить искренность любви? Где кончается вера и начинается бегство от жизни? Кому отвечать за поступки и кому платить за ошибки? Разум и чувства – как щупальца: они кишат вокруг, свиваясь в узлы, и пульсируют.

Так сложно заставить их двигаться синхронно и слаженно. Но так необходимо, если ты осьминог. Так необходимо, если ты человек…

Тош Трюфельд

Книга щупалец

Глава первая.

Осколки детства

1

Шлюп мягко резал простынь моря, вспучивая по бокам два прозрачных горба, в которых колыхались медузы и плавленое солнце. Марко уцепился за ванту и, балансируя одною ногой на фальшборте, а другою по-мальчишески болтая, свесился над волнами, и ветер щедрыми пригоршнями швырял ему в лицо мелкие шипучие брызги. Марко жадно глотал их и улыбался: никогда он не чувствовал себя так легко, как сейчас. Сердце его взмыло ввысь и парило там, упоённо крича вместе с глупыми чайками.

Сегодня он совершит то, что грезилось. Главный поступок в жизни. Подвиг во имя любви…

2

Марко помнил тот день, как будто вчера.

Солнце пронизывало летний воздух, лёгкий ветерок приносил из порта запах соли и водорослей. Рыбацкий квартал спускался к морю амфитеатром белых, утопающих в садах, домиков. Жилища громоздились друг на друга, словно весёлые дети, которые сбегают гурьбой к воде искупаться и наскакивают на спины впереди бегущих.

Террасы домов повыше выходили прямо на крыши тех, что стояли ближе к берегу. На одной из таких террасок тощие кошки с некрасивыми и чувственными мордами валялись в тени дикого граната. Худоба кошек проистекала явно не от голода, ведь дармовой рыбки им всегда хватало с избытком; худоба была спасением от жары. Они лежали, распластавшись как коврики, впитывая прохладу и стараясь не производить лишних движений. Но кошачьей идиллии не суждено было продлиться долго.