Цирк семьи Пайло

Одет он был тоже по-другому – гладкая красная рубашка, выглядевшая старомодным нижним бельем, обтягивала его грудь и живот, брюки того же фасона, что и у первого клоуна, застегивались сзади. Краска на лице, пластмассовый нос, большие туфли красного цвета были его единственными «клоунскими» признаками. В остальном он мог показаться алкоголиком, лет пятидесяти с гаком, заблудившимся на пути домой или в поисках сомнительных приключений.

Когда Джейми проезжал мимо, клоун, казалось, был в отчаянии, воздевая в тоске руки и жалуясь на что-то Небесам.

В зеркале заднего вида он видел, как клоун мечется между продуктовым и цветочным магазинами, исчезая из поля зрения.

Джейми был бы рад оставить его в таком состоянии – по соседству водились психи, неудивительно, что они забрели в Новую ферму. Он поехал бы домой, пробрался по ступенькам в душевую, вынес бы корм для массы приблудных кошек, снова вернулся бы в комнату, просмотрел в Интернете несколько порносайтов, затем улегся бы в кровать, настроенный завтра повторить все снова.

Но его машина была настроена иначе. В большом металлическом чреве заскрежетало от несварения, затем разнесся запах горелого масла и дыма. Его маленький «ниссан» застрял посреди улицы.

Джейми ударил рукой по пассажирскому сиденью, заставив кассеты разбежаться по сторонам, подобно пластиковым тараканам. До его дома надо было проехать четыре улицы, и дорога шла в гору. Он уже напряг икроножные мышцы, чтобы побудить мятежную развалину двигаться домой, когда услышал странный возглас:

– Гоши!

Сердце Джейми забилось сильнее.

Позади снова послышался голос:

– Гоши?

Он забыл о клоуне. А это был голос клоуна, бесхитростный голос с нотками обеспокоенности и детской плаксивости, исходивший от мужчины средних лет. Его тон вызвал в воображении Джейми образ деревенского дурачка, который колотит по своей ступне молотком и спрашивает, почему ему больно. Клоун крикнул громче:

– Гоши-и-и-и?!

Гоши? Не было ли это слово ругательством? Джейми развернулся и направился к парковке у продуктового магазина.

На пустынной улице его шаги отдавались гулким эхом. Подчиняясь инстинкту, который рекомендовал ему держаться скрытно, он прокрался позади забора, расположенного рядом с парковкой, и сквозь листья заметил, что клоун стоит у цветочного магазина, глядя на крышу и переживая чувства огорченного родителя.