Наследники

Она тоже не вымолвила ни слова, но с безропотным терпением ждала, что будет дальше. Она только приспустила свою ношу и сразу подняла опять, чтоб напомнить людям, как безмерно важна эта тяжелая ноша.

Лок заговорил первый. Он обратился ко всем сразу, упиваясь словами, срывавшимися с его уст, смеясь и очень стараясь насмешить остальных. А Нил опять постанывала.

Теперь они заслышали на тропе последнего из людей. Это был Мал, он брел медленно и беспрерывно кашлял. Он обошел последний ствол, остановился у края пустоши, тяжко навалился на приплюснутый конец палицы и опять стал надсадно кашлять.

Когда он нагнулся, люди увидали, что на темени у него давно уже вылезла седая щетина и длинная проплешина тянется от надбровья до загривка вплоть до самых плеч. Покуда он кашлял, люди ждали молча и недвижно, как выжидает настороженный олень, и ровные, зыбучие пласты земли всплывали, расползались и завивались меж пальцев их ног. Плотное, белесое облако сползло с солнца, меж деревьев просквозил зябкий солнечный свет и окропил обнаженные тела.

Наконец Мал откашлялся. Он стал выпрямляться, налегая на палицу и медленно перехватывая ее руками. Он оглядел воду и людей, одного за другим, а они все ждали.

– Я вижу так.

Он разжал одну руку и возложил ладонь себе на темя, будто хотел удержать в голове ускользающие видения.

– Мал не старый, он висит на спине у матери. Воды много больше не только здесь, но вокруг нашей тропы. Один мужчина умный. Он велит другим взять поваленное дерево и…

Его глубоко запавшие глаза с мольбой обратились к людям, он звал их сопереживать то, что видел сам.

Потом кашлянул опять, очень тихо. Старуха бережно приподняла ношу.

Ха наконец заговорил:

– Так я не вижу.

Старик вздохнул и убрал руку с головы.

– Найдите поваленное дерево.

Люди покорно разбрелись вдоль воды. Старуха отошла туда, где недавно качалась Лику, и опустила на ветку сцепленные руки. Ха крикнул первый. Они сбежались к нему и оробели, увязнув в топкой жиже. А Лику нашла какие-то ягоды, почернелые и давнишние, остатки минувшей поры, когда плодов и ягод было вволю.

Мал подошел, нахмурился и стал глядеть на бревно. Это был березовый ствол не толще человечьей ляжки; он до половины утонул в воде и хляби. Кора местами встопорщилась, и Лок стал обдирать с нее разноцветные грибы. Иные из этих грибов были съедобны, и Лок отдал их Лику. Ха, Нил и Фа неумело взялись за бревно. Мал опять вздохнул:

– Стойте. Ха тут. Фа там. И Нил тоже.