Баба с возу, кобыле – скучно. Книга 2

– Мия, скажи, что случилось? – настаивал Дин, укладывая меня на кровать.

Протянула ему письмо, так ничего и не сказав, только на бок отвернулась. Я слышала, как Дин давал какие-то указания Умнику в гостиной, а потом ушел.

Сколько времени я лежала я не знаю, но потом пришла Нэ и пыталась отвлечь меня, рассказывая про то, что на медитации профессор настолько глубоко погрузился в нирвану, что уснул, и весь класс занимался своими делами. Где-то, через час, пришла Делала с подносом и пыталась заставить меня что-то съесть, но есть мне вообще не хотелось. Даже воду не стала пить.

Позже, где-то после обеда, вернулся Дин и привел с собой Ректора. Господи, ну зачем он его притащил? Когда Люцифер подошел и, сев на кровать, стал гладить меня по голове, я почти услышала, как Делала мысленно пишет миллион записочек о последних сплетнях обо мне и Ректоре.

Нэ ничего не говорила, просто сидела на другой стороне кровати и смотрела на руку Ректора на моей голове.

– Мия, пойдем домой. – сказал Люцифер и хотел взять меня на руки, но я ответила, так и не поворачиваясь: – Уходите, пожалуйста.

Видимо при всех он спорить не стал, поэтому и правда ушел, а я заревела вообще в голос.

Часть Б

Первым делом после завтрака сел писать Мие письмо от старца. Я понимал, что это расстроит ее, но другого выхода у меня нет. Я должен от него избавится, дальше так продолжаться не может.

Меня грела мысль о том, что, когда она придет ко мне поделится печалью, я буду рядом и покажу ей все заботу на какую способен.

Если честно, я думал она придет сразу, как получит сообщение, ведь я помнил, что по вторникам у нее нет обязательных занятий. Но Мия не пришла и в обед. Тогда я не на шутку разволновался и собрался идти к ней сам, но в кабинет явился Щенок.

Вошел он очень стремительно.

– Вы меня извините, но я не знаю, что делать! – выдал он с порога. – Я не смог ее успокоить, может, у вас получится, – с этими словами он протянул мне мое же письмо от старца.

Я понял, что проиграл. Для нее старик был важнее, чем я. Старика она искренне любила, в то время как я ей просто «непозволительно сильно нравился». Осознание этого факта меня подкосило. Я прочувствовал всю боль, что причинил ей этим письмом. Ещё, не дай бог, она опять начнет думать, что никому не нужна, раз даже старик её оставил. Мне сделалось дурно, даже на стол облокотился.

– Вы пойдете? – спросил Щенок.

В комнате у Мии мы оказались моментально.