~ А. Часть 2. Найти тебя

– Никогда, – клянется женщина, и от этого на душе становится так хорошо и легко, словно кто-то пообещал нам обоим бессмертие.

– Прости, что я стал взрослым, – отчего-то хочется извиниться мне.

– Ты думаешь, что ты стал? – женщина печально улыбается.

– Дрынь-дрынь-дрынь. Дзынь, – дурным голосом орет телефон, выдергивая меня из сна.

Вместе с остатками сновидения уходит и ощущение почти невесомого счастья. Приоткрыв глаза, я прищуриваюсь и кошусь за окно, откуда за мной недовольно следит серый луч зимнего солнца. Перевожу взгляд на часы (08:30), смотрю на определитель: Литвин.

«Лучше бы Аасмяэ», – приходит в голову провокационная мысль.

«Ага, мечтай дальше», – принимается с утра пораньше ехидничать моё подсознание.

– Привет, – сиплым со сна голосом говорю в телефон я, пытаясь одновременно сесть, пригладить волосы и разобраться с вопросом, кто же все-таки эта женщина? Почему она постоянно мне снится?

Самое интересное заключается в том, что раньше я не особо над этим задумывался. В моем детстве сероглазая незнакомка просто жила в моих снах, существуя в них, как некая данность, как факт, и я воспринимал ее появление как нечто само собой разумеющееся – как рассвет, дождь или снег. В юности, став постарше, я весьма рационально соотнес ее с моим излюбленным типом женщин. Три дня назад я вообще посчитал, что она похожа на Сашу. И только сегодня до меня как-то внезапно, вдруг и сразу дошло, что в этой женщине нет и не было никакой романтики, потому что она всегда вызывала во мне только кристально-чистую нежность. Она появилась, и мне стало так хорошо, как в детстве, когда моя приемная мать укрывала меня, сонного, одеялом.

– Привет, не разбудил, говорить можешь? – спрашивает Литвин до крайности унылым тоном, чем окончательно возвращает меня в действительность.

– Могу, – наконец сажусь, скидываю ноги с кровати и обвожу взглядом комнату. В спальне за неделю успел образоваться неплохой холостяцкий бардак. Вот интересно, каким образом я, практически не бывая дома, успеваю захламить квартиру? Перевожу взгляд на свой голый живот с темной дорожкой сбегающих вниз волос. «В спортзал бы сходить, – думаю я, – но сначала займемся уборкой».

– Она меня послала, – между тем произносит в трубке Литвин таким мрачным тоном, точно разом потерял дом, работу и все виды на пенсию.

– Кто, Вероника? – усмехнувшись, нашарил ногами шлепанцы. Попав в них, встаю и, поеживаясь от утренней прохлады, направляюсь в кухню.