Замуж через побег

Заклинание могло сработать, могло не сработать, а могло и самым странным образом отрикошетить по тому, кто его произносил. Стабилизирующие кристаллы и большинство медикаментов остались в поклаже, нагруженной на мула, которого по пути к месту, предназначенному под лагерь, утащил аллигатор. Спасти ни животное, ни поклажу не удалось. Поэтому без особой надобности старались к волшебству не прибегать, держась только на возможности магии восстанавливать организм. Наверное, только потому они еще хоть как-то двигались и помогали тем, кто слег.

Девушка поднялась на ноги, достала другую фляжку и сделала глоток. Поморщилась, но проглотила и замерла. Что бы сказала бабушка, узнав, что ее внучка, потомок одного из древнейших и знатнейших аристократических родов, будет пить чистый спирт, причем наедине с самой собой. Да она, скорее всего, прокляла бы, после чего вычеркнула внучку из родового списка и числа наследников. Но что делать, когда из всех возможных медикаментов только этот может хоть как-то воздействовать на организм.

В том числе, помогая восстанавливать внутренний магический резерв. Главное – не переусердствовать, иначе будет обратный эффект.

Медленно выдохнув, девушка вернулась на лежанку, не расставаясь с фляжкой. Покопавшись в ящике столика, извлекла кусок хлеба. После внимательного осмотра, сочла его пригодным в пищу. Подумаешь, с одного бока намек на плесень. Говорят, маги пенициллин как раз из такой вот плесени и вывели. Если что – спирт все вредное в желудке уничтожит, вкупе с магией.

Немного поморщившись, все-таки вкус и запах у хлеба были мерзкими, девушка расправилась со скудным ужином, потом сделала еще небольшой глоток. Убедившись, что фляжка хорошо закрыта, девушка вытянулась на лежанке, чтобы через какое-то время вновь зайтись в приступе кашля. На миг закралась мысль, что не надо было никуда уезжать, а согласиться с решением бабушки, выйти замуж и жить так, как прикажет муж. Вот только она не собиралась жить с человеком, которого не знала. А еще она хотела сбежать от другого человека, которого любила и ненавидела, без которого не хотела жить, и который, оказывается, сможет прекрасно обойтись без нее.

– Ничего, – усмехнулась она, – если не сдохну через пару недель, то вы обо мне еще услышите.

Понятно, что все это было не более чем пустая бравада, желанием саму себя убедить в том, что все закончится хорошо. Вот только червь сомнения становился все больше.