Контра

Контра

Юлия Зонис

«Истошно заливался будильник на тумбочке рядом с кроватью. В окно сочилось прокисшее рассветное молочко. Со стены пялилась на Андрея географическая карта – смотрела в оба полушария, и красные зоны на ней казались лопнувшими от напряжения сосудами. Андрей сел на кровати, запустил пальцы в слипшиеся от пота волосы. Ладонь еще помнила холод мертвой воды, однако сон медленно уплывал, рассеивался туманом – как и в прошлый раз, и в позапрошлый, и сотню раз до того…»

Юлия Зонис

Контра

Земля – это просто идиотский шарик, Мик.

Шар, который мы вращаем ногами. Совсем как в детстве – помнишь, эти здоровые бобины во дворе? Пустые барабаны, надо было держаться за поручни и переступать, а они крутились под ногами. Ты был на том, что повыше, я – на том, что пониже, ты всегда был выше ростом, Мик, всегда, всегда. Земля может пыжиться, может считать, что она вертится сама по себе, удерживая нас силой притяжения, но мы-то знаем правду, Мик. Это мы вращаем Землю.

Про.

Церковь на болоте

Говнодавы погружались в жижу сантиметра на два, а дальше уже было твердое. Будто и не по болоту идешь, а по хребтине утонувшего здесь черт знает когда зверя. Тварь упала в болото, бросила свой скелет от края до края. Ее затянуло грязью, дичью, но все же отчетливо ощущается под ногами острый хребет.

Слега была, в общем-то, не нужна. Тот, кто знал дорогу, так и шагал, будто по струнке, а по сторонам жадно чавкала хлябь. Оступишься, не поможет и палка. Но Андрею оступаться незачем, не раз здесь ходил.

К ночи затуманило, ползло по ногам, на уровне колен, серое волгло. Не мешало.

Дорогу Андрей чуял, вбок не смотрел, хотя там прорезались уже и загуляли болотные огни. Здесь они были тусклее, чем на Границе, бледные, зеленоватые, противные огоньки. Странно, думал Андрей, странно, что там, за Границей, огни красивые, яркие, синие. Хотя должно же там быть хоть что-то красивое.

На полпути сделал остановку. Присел на торчащий из болота то ли корень, то ли камень, то ли все же позвонок умершего дракона.

Вытащил сигареты, спички. Пришлось сложить руку домиком, чтобы прикрыть огонек – над поверхностью болота ощутимо тянуло сквознячком. Это было неприятно, и, главное, неожиданно – обычно чем ближе к Границе, тем недвижней воздух, будто и не по лесу идешь. Сквознячок попахивал. Ой-вэй, как сказал бы коллега из маленькой, но гордой страны, Шимшон. Ой-вэй. Неужели Граница опять поползла?

Граница была на месте.