Дорогу неудачнику – 2. В дебрях законодательства

Надзиратели испуганно и неуверенно переглянулись меж собой, а я, воспользовавшись их замешательством, быстрым резким шагом поспешила дальше.

– Стойте, эстресс! – Вслед мне, догоняя, запричитала надзирательница, – Его высочество сейчас на балу, а вы в сорочке и халате!

Я даже не взглянула на себя, напротив, ускорила шаг. На балу?! Праздник, ну да…

Перед глазами не осталось ничего, кроме красной пелены, и чёрно-багровой ярости в душе.

Плутала я минут десять. Но потом искомый коридор, украшенный магическими бриллиантами, всё-таки нашёлся, и я, отцепившись от пытавшихся меня остановить мальчиков-лакеев, ворвалась в сверкающий зал.

В шуме, среди танцев, музыки, разговоров и шелеста платьев, меня заметили не сразу. Но вот одна голова повернулась, затем другая. Не то, чтобы неожиданно: полагаю, сложно не заметить всклоченную, белую, как мел рыжую девицу с красными от слёз полыхающими глазами, опухшим лицом, распущенными волосами и в одной только белой атласной сорочке в пол и в халате (благо, всё стратегически важное прикрывало). Все эти шепотки, взгляды, возгласы в свою сторону я отмечала лишь краем затуманенного сознания, в десятый раз обводя взглядом зал. Дражайший муженёк обнаружился под папочкиным крылышком, то есть на предназначенной для императора ложе.

Выбежав из зала, провожаемая множеством взоров, я, оглядевшись, завернула за угол и побежала к лестнице, которая, как подсказывал мой лихорадочно работающий мозг, вела к той ложе.

Пролетев какую-то промежуточную комнату, я выбежала из-за угла и скользнула в раскрытые двери так быстро, что стоящая рядом полусонная стража не сразу отреагировала. Охрана «подцепила» меня под руки только тогда, когда я уже была рядом с «виновниками торжества».

Император, проткнув меня ледяным взглядом, сделал знак страже и те отпустили меня. Но не успела я и рта раскрыть, как уже муженёк схватил меня чуть ниже локтя так, что синяки точно останутся, и потащил прочь, остановившись только в коридоре и с такой силой толкнув к стене, что я чуть не ударилась затылком.

В чёрных, как ночь, глазах, хрустел лёд. Кстати сказать, это почти единственное, что осталось от привычного облика Вернера. Теперь передо мной стоял широкоплечий, явно очень сильный пепельный блондин с длинными волосами, заплетёнными в какую-то особую косу, с резковатыми чертами лица и тонкой полоской вечно поджатых губ.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».