Капкан для мэра

Форменный конфуз произойдёт! Каким, таким образом, целого мэра большого Города среди прочих голых выделить? Не ставить же ему для отличия на правую полужопицу красную печатку, а его подчинённым клеркам на левую полужопицу синюю и помельче.

Конечно, не ахти какой оригинальный, но всё же выход из патового положения. Так можно было бы всех чиновников проштемпелевать и переписать, чтобы знать численное их поголовье, и сколько корма им на год запасать. Но, беда, наши чиновники по общественным баням не шастают. Толи они опасаются испачкаться об любимый электорат, или боятся, что тазиками зашибут и кипятком окатят в знак горячей благодарности за их неустанную заботу о повышении благосостояния собственного народа, на службе у которого и состоят. Поэтому-то чиновничье семя ещё с допетровских времён окружило себя любимых системой прибамбасов. Глядя на них, мужики с бабами не путаются, да и меж самих чиновников порядок и чиноуважение согласно набору прибамбасов.

Юрий Петрович был не только мэром большого Города, но в первую очередь он был чиновником. Потомственным чиновником. В генеалогическом древе семейства Лужайкиных-Боссель-Ляпустинских первым чиновником рода был думный дьяк Ванька Босяк. Он ещё при царе Петре Алексеевиче поскрипывал гусиным пёрышком, готовя справочки, влияя на мнение своего начальника. С него и пошла династическая линия чиновников семейства Лужайкиных, чем Юрий Петрович в душе тайно гордился. Шутка ли, его прямой предок, столоначальник тайного приказа Фома Гордеич Босяк-Ляпустинский служил ещё при Екатерине, затем сын его единородный начальствовал над тем же столом, сменил его внук Алексей Алексеевич.

Человеку пустому все чиновники безлики, бедны, как церковные мыши. Это товарищ Гоголь со своей «Шинелью» ввёл народ в заблужденье. Юрий Петрович знал, что чиновничье племя состоит сплошь из народа умного, твёрдого и упрямого. За свои кровные прибамбасы порвёт в клочья хошь царя, хошь президента.

К примеру, Пётр I, царь-император всея Руси, был нравом, ох как крутоват! Самолично рвал боярам не только бороды, но и бошки собственноручно сносил. Не мог победить чиновников Первопрестольной. Не хватило силушки. Плюнул в сердцах на Москву и всех московских чинодралов и построил себе новую столицу, и с новыми людьми начал переустраивать Россию.

В 1917 году матросики-большевики сдуру турнули чиновников со своих мест, как чуждый элемент, паразитирующий на потном теле пролетариата, и сразу намертво встала государственная машина.