Шайтан-гора

А Звонимир уже соловьём заливался, начав рассказывать ей очередную вельми интересную историю…Волчья балка… Когда-то давным-давно она получила своё грозное название после того, как большие серые хищники жестоко расправились там с крупной варнацкой ватагой, непонятно как забредшей в поисках наживы в этот глухой угол. Печальной оказалась участь лихих людей, нашедших вместо злата смерть лютую от свирепых волчьих клыков. Тогда же и Вороний ручей на дне той балки обрёл своё имя: остатки страшного волчьего пиршества долго доедала огромная стая чёрных, как смоль, воронов… Чуть свет Ладомир вышел из дому и направился на своё тайное капище.

Там он как будто из воздуха извлек соколиное перо, взмахнул им и произнёс короткое заклинание. Крупный белый сокол-кречет взмыл в небо, направляясь в сторону Волчьей балки, к которой по расчету старого волхва уже должно было подойти монгольское войско… Так и произошло. Волхв острым соколиным зрением издали увидал, как вороги стояли и спорили, как будет лучше: форсировать препятствие или попытаться его обойти. И тут Ладомир увидал рядом с мурзой Дабаем знакомую долговязую и сутулую фигуру. Состарившийся, седой, но это был Рогволд. Никаких сомнений, что это именно он! Убийца и беглец, а ныне ещё и предатель! Не сказать, что Ладомир сильно удивился, но… горечь подступила к горлу, а сердце заныло, будто его пронзила острая и зазубренная ледяная игла… Кречет сел на ветку ближней сосны, ожидая, какое решение примут монголы. На юго-западе Волчья балка уходит в Чаше-озеро, образуя широкий и глубокий залив, а её северо-восточный край прикрывает густой дремучий лес, стеной стоящий на пути любого, кто попытается пробраться туда. И старый волхв был спокоен… Думали-рядили вороги, да и пришли к решению… разделиться! Рогволд был против разделения, но не сумел настоять на своём. К радости Ладомира это сильно упрощало его задачу – не пустить ворогов к Шайтан-горе. Тысяча нукеров двинулись к лесу на холме на северо-восток, вторая тысяча галопом пошла к озеру Чаше на юго-запад, а те, что остались, начали спускаться по крутому склону на дно Волчьей балки к Вороньему ручью. Начавшийся мелкий, но частый дождь, внёс некоторую сумятицу – копыта ордынских лошадей заскользили по мокрой глине, и животные со всадниками, теряя равновесие, скатывались на дно оврага. Они давили монголов и калечились сами. А дождь тем временем превратился в настоящий ливень.