Карусель, или Матриархат

Карусель, или Матриархат

Юрий Юрков

Отличительная черта талантливого автора – использование разнообразных литературных жанров, тяготение к малым формам самовыражения, самобытный язык, умение многое видеть и отразить в сатирическом и юмористическом плане.

Карусель, или Матриархат

Юрий Юрков

© Юрий Юрков, 2020

ISBN 978-5-4498-2548-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Юрий Юрков (1937—2016). Отличительная черта талантливого автора – использование разнообразных литературных жанров, тяготение к малым формам самовыражения, самобытный язык, умение многое видеть и отразить в сатирическом и юмористическом плане.

С НЕПРИВЫЧКИ

Юмореска

Моя уважаемая тетушка Татьяна Александровна с базара воротилась сама не своя. Сразу в постель, что за шторой, повалилась. До вечера лежала, все охала – так у нее голова разболелась. Но потом ничего, отошла.

Узнал я, в чем дело. И знаете, такая меня злость взяла на некоторых не в меру добрых… Однако все по порядку,

Тетушка моя лет, почитай, двадцать в город дорогу не забывает, на базар в основном, но такому с ней не доводилось быть.

Поначалу все обыкновению шло. Автобус к остановке подкатил. Первым, как водится, к автобусным дверкам народ молодой да сильный поспел. Уселись. Как положено уселись: один в газетку пялится, другой ребятенка на сиденье рядом лепит, те, глядишь, о спорте и модах толкуют, а тот, видать, совестливый, и вовсе в окошко личико отворотил, мечтает… Одним бабусям и тетушке моей места, как всегда, не хватило. Всего человек шесть их набралось, не больше.

А автобус тем временем вперед катится. Правда, у задней дверцы не выдержали две старушки: одна на корзину собственную моститься стала, другая из мешка и фуфайки что-то наподобие гнезда на ступеньках свила. А тетушка моя стоит себе, как положено, на передней площадке, на люд автобусный нарядный да красивый поглядывает, ничего такого не чувствует.

Но тут-то моя тетушка и отблаженствовала. С ближайшего сиденья вдруг солдат, ладный такой паренек, к ней метнулся и во всеуслышанье объявляет, как докладывает: «Садитесь, мамаша, в ногах правды нет!». Обомлела Татьяна Александровна от такой неожиданности, от внимания вежливого, благодарить стала, отказываться. А солдат громовым голосом опять свое: «Садитесь, мамаша!» Куда деваться от глаз любопытных? Села тетушка.