Студенты по обмену. Староста боевого факультета

Пара не успела сделать следующий шаг, как их настигло чудище. Огромная паучья лапа обхватила тело хрупкой девушки и резко подняла над землёй.

В чаще раздался пронзительный крик. Все попытки вырваться из мощных лап твари были тщетны, грудную клетку сдавило, тут же задушив вопль глубоко внутри. Глаза девушки отчаянно устремились вниз в поисках своего спутника. Парень увидел их лишь на миг – в них зияла пустота безысходности.

Монстр, открыв ужасающую пасть и обнажив ряды клыков, стал вытягивать из неё жизненные силы. В решительной последней попытке юноша начал произносить боевое заклятие. Но реакция зверя была молниеносной: резким ударом массивной лапы маг был повален на землю без возможности двигаться. Послышался хруст костей и сдавленный вопль. Парень уже не видел свою спутницу, лишь слышал прерывистые звуки её угасающей жизни. Тело девушки быстро обмякло. Паукообразная тварь швырнула её, словно куклу в сторону, и обратила свой взор на вторую жертву.

«Не вырваться… не спастись! Нужно хотя бы предупредить остальных!» – пронеслось в голове парня.

Чувствуя, как магические потоки стали стремительно покидать его тело, заменяясь разливающейся болью, он собрал все свои силы в последний раз и медленно произнёс заклинание. Опавшая наземь ладонь мага раскрылась, и с неё вспорхнула маленькая огненная бабочка, моментально унёсшаяся вдаль с вестью о надвигающейся угрозе. Послание упорхнуло, оставляя чудовище в кромешной тьме, наслаждаться до остатка всеми крупицами магических и жизненных сил второй своей жертвы. Спустя несколько минут, оставив в лесу два безжизненных и иссушенных тела, тварь развернулась и бесшумно скрылась в лесной чаще. Направившись в сторону мёртвых земель к своему голодному выводку.

***

Наши дни.

Территория АйнКрада.

Утро для меня выдалось поганей некуда. Голова трещала из-за вчерашней "прощальной" вечеринки, по случаю внезапного отъезда и похорон моей молодости. Ведь именно вчера утром отец после долгих прелюдий назвал имя моей будущей невесты. И не просто невесты, а Аристократки с зубодробительным именем. Когда я стал закипать и перестал стесняться в выражениях, отец пресёк мой словесный понос простым: «ЭТО во благо семьи!». И эти слова взбесили окончательно. Ведь последняя фраза означала лишь одно – протесты не принимаются, отцовское слово – закон.

«Ну-ну… Мы ещё повоюем с моим Мраком, за нашу свободу!» – думал про себя я, стоя перед венценосным родителем.